Аноним: Здравствуйте.
О. Серафим скажите пожалуйста, куда отнести ложь? Есть такое изречение, что ложь во благо — есть мудрость. Возможно ли солгать, преследуя добрую цель?
О.Серафим: Отцом лжи называется диавол, так как он самый первый произвел ложь. В чем состояла эта ложь? Он возомнил в себе, что он станет подобен Всевышнему: «Как упал ты с неба, денница, сын зари! разбился о землю, попиравший народы. А говорил в сердце своем: «взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой и сяду на горе в сонме богов, на краю севера; взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему»» (Ис.14:12-14). Но это была иллюзия, ложь, так как такого не могло быть. И эта ложь изошла из духа первородного греха, из духа самости и гордыни. Отсюда определение лжи. Ложь – это обман, иллюзия, в угоду духа самости и гордыни, в угоду какой-либо страсти.
Поэтому, все, что внешне походит на ложь и обман, который совершается в угоду какой-либо страсти, в угоду духа самости и гордыни, все то и является ложью и обманом, в истинном и изначальном значении этого слова.
Но есть так же то, что внешне может только лишь походить на ложь и обман, но являться не ложью и обманом, а мудростью. К этому относиться все то, что только лишь внешне походит на ложь и обман, но действует не в угоду какой-либо страсти, не в угоду духа самости и гордыни, а в согласии с совестью и волей Божией. Из этого есть то, что является явным и очевидным для всех, и никто, никогда не вопринимает это за ложь. А есть то, что не является явным и очевидным для всех.
Неявное и неочевидное для всех могут видеть те, кто имеют свои духовные очи открытыми и имеют духовную рассудительность. Но бывают, по воле Божией, редкие исключения с людьми, которые не имеют духовного вИдения.
К явному и очевидному, можно отнести следующие примеры:
Родители обманывают своего маленького ребенка, когда он спрашивает как появляются дети, говоря ему, что их находят в капусте, аисты приносят, и т.п..
Или в период гонений на христиан, когда кто-то скрывал тайно кого-то из христиан, а их спрашивали представители властей, ищущие их для казни, что нет ли у них таких-то людей, и не знают ли где они? То скрывающие обманывали представителей власти, говоря, что нет у них этих людей, и они не знают где они. То внешне это походило на ложь, но все прекрасно знают, что это по совести, и что нельзя предавать своих близких в руки врагов. То же самое относилось и к ситуациям во время войны, оккупации и т.п.. То есть, для того чтобы не предать своих близких, своих соратников, многие обманывали врага, чтобы таким образом не оказаться предателями. И эти действия и поступки внешне походят на ложь и обман, но не являются по сути таковыми, так как совершаются в согласии с совестью и волей Божией. И никто, никогда эту ложь и обман не думал считать за греховные ложь и обман, а наоборот считали это за добродетель верности и любви к ближним и соратникам.
Так же родители или родственники могут совершать внешне похожее на ложь и обман, когда их детей или родственников, привлекают в плохие компании, в сообщества, где творится нечестие. Ибо когда кто-то из этих компаний спрашивает родителей или родственников, чтобы они вызвали к ним своих детей или родных, то они отвечают, что их нет, или что они ушли неизвестно куда. И родители или родственники делают это не по страсти, а по совести, так как они пытаются уберечь своих детей или родных от греха и нечестия, от плохих компаний, от всего того, отчего впоследствии им будет хуже. И в этом проявляется мудрость, которая оберегает ближних своих от зла.
Если придут убийцы к вам домой убивать всю вашу семью, а вы успеете спрятать своих родных и скажете им, что больше никого нет, то этот внешний обман будет мудростью и любовью, по отношению к своим ближним. То же самое было и в концлагерях, когда обманывали лагерное начальство, чтобы сохранить жизнь другим людям. И это все являлось мудростью, действием по совести и в согласии с волей Божией, хотя внешне оно выглядело, как обман и ложь.
Все таковые случаи, в основном, являются явными и очевидными для всех людей, с еще несожжённой окончательно совестью.
Неочевидные, неявные случаи бывают видны только людям имеющим духовное зрение и рассудительность, но для этого необходимо постигать волю Божию, иметь свои духовные очи открытыми. Такие события являются исключением и совершаются по Промыслу Божию. Если кто-то, неимеющий духовного вИдения, находящийся в духовной прелести и самообольщении, возьмет такие случаи для подражания себе, то это будет являться ложью и бесовским обманом, для него самого и для других.
***
Вот примеры из Св.Писания, приводимый св.Златоустом, которые внешне походят как бы на обман, но на самом деле это есть Божественная премудрость:
«Ученики (Апостолы), намереваясь о чем-нибудь спросить (Господа), приступают к Нему (Иисусу Христу) все вместе, – и это делают для того, чтобы самою многочисленностью своею склонить Его к ответу. Они знали, что прежние слова Его – «о дне же том и часе никто не знает» (Мф.24:36) – сказаны были Им для отклонения от Себя вопроса, – не по незнанию, но по нежеланию отвечать… А так как они возвысились, то и Он беседует с ними возвышеннее; уже не говорит им, что «о дне же том» даже и Сын не знает (Мк.13:32), – но что? «Не ваше дело знать времена или сроки, которые Отец положил в Своей власти» (ст. 7). Слишком многого, говорит, домогаетесь, – хотя, впрочем, они знали уже и то, что было гораздо важнее… А о конце (мира) они также спрашивали Его еще прежде этого; но тогда Он отвечал им с большею суровостью, чтобы они не думали, что освобождение их близко, и подверг их опасностям, а теперь не так, но – с большею кротостью. И чтобы (слова Его) не показались им обидными и только отговоркою, – послушай, как Он тотчас обещает даровать им то, чему они обрадовались бы, – и именно, Он прибавил: «но вы примете силу, когда сойдет на вас Дух Святый; и будете Мне свидетелями в Иерусалиме и во всей Иудее и Самарии и даже до края земли» (ст. 8). Затем, чтобы они (ученики) снова не стали спрашивать Его, Он тотчас вознесся. Поэтому, как там Он омрачил их страхом и тем, что сказал: не знаю, так и здесь – тем, что после этих слов вознесся. Они имели сильное желание знать об этом и не отступили бы (от Христа), а между тем было весьма нужно, чтобы они не узнали… А чтобы они в свою очередь не сказали: для чего Ты так высоко ценишь это дело, – Он говорит: «Отец положил в Своей власти». Но ведь власть Отца и власть Его одна и та же, как это видно из того, что Он говорит: «как Отец воскрешает мертвых и оживляет, так и Сын оживляет, кого хочет» (Ин.5:21). Если там, где должно действовать, Он действует с тою же властью, как и Отец, то неужели там, где надобно знать, Он знает не с тою же властью? Воскрешать мертвых, – очевидно, дело гораздо большее, чем узнать тот день. Если же Он совершает со властью дело важнейшее, то не гораздо ли скорее – дело другое, менее значительное?
Но, чтобы сделать это для вас понятным, я объясню примером. Подобно тому, как мы, когда видим, что дитя плачет и постоянно просит у нас какой-нибудь ненужной ему вещи, подальше спрятав эту вещь, показываем пустые руки и говорим: видишь, у нас нет, – так и Христос поступил с апостолами. Но то дитя, хотя мы и не показываем (просимой вещи), продолжает плакать, зная, что его обманули. Тогда мы оставляем его и уходим, говоря: меня зовет такой-то, а ему даем взамен просимого что-нибудь другое, чтобы отвлечь его от избранной им вещи, причем хвалим эту свою вещь больше той, и, давши ее, удаляемся. Так поступил и Христос. Ученики просили; Он сказал, что у Него нет, и на первый раз даже устрашил их. Когда же они снова стали просить, Он опять сказал, что у Него нет, но только теперь не устрашает их, а, показав то, что сделал, высказывает и благовидную причину, именно: «Отец положил в Своей власти». Что же? Ты не знаешь того, что принадлежит Отцу? Его самого знаешь, а того, что принадлежит Ему, не знаешь? Ты сам сказал: «Отца не знает никто, кроме Сына» (Мф.11:27). Притом (сказано): «Дух все проницает, и глубины Божии» (1Кор.2:10); а Ты и этого не знаешь? Отнюдь нет. Он сказал это не для того, чтобы мы так подумали; Он показывает Себя незнающим, чтобы отвлечь учеников от неуместного вопроса» (свт.Иоанн Златоуст, «Толкование на Деяния Апостолов», Беседа 2).
«Изобилие денег и множество людей не то, что благоразумие души; те истрачиваются, когда кто непрестанно пользуется ими на войне, и пользовавшиеся лишаются их; а благоразумие, чем более кто употребляет его в дело, тем более обыкновенно увеличивается. И не на войне только, но и в мирное время можно находить великую и необходимую пользу от хитрости, и не только в делах общественных, но и в домашних, у мужа в отношении к жене и у жены к мужу, у отца к сыну и у друга к другу и даже у детей к отцу. Так дочь Саула не могла бы иначе исхитить мужа своего (Давида) из рук Саула, если бы не употребила хитрости в отношении к отцу, и брат ее (Ионафан), желая спасенного ею спасти от новой опасности, воспользовался тем же самым средством, каким и жена (Давидова) (1 Цар, гл. 19 и 20)» (свт. Иоанн Златоуст, т.1, кн. 2. Гл. «О священстве», Слово 1, п.8).
«Хитрость благовременная и сделанная с добрым намерением приносит такую пользу, что многие часто подвергались наказанию за то, что не воспользовались ею» (свт. Иоанн Златоуст, т.1, кн. 2. Гл. «О священстве», Слово 1, п.8).
«Для того я и сказал предварительно, что не только на войне и против врагов, но и во время мира и в отношении к любезнейшим полезно употреблять хитрость. Что действительно это бывает полезно не только употребляющим хитрость, но и тем, в отношении к которым она употребляется, для этого подойди к кому-нибудь из врачей и спроси, как они излечивают больных, и ты услышишь от них, что они не всегда довольствуются одним искусством своим, но иногда употребляют и хитрость и при ее помощи восстанавливают здоровье больных. Когда упрямство больных и жестокость самой болезни делают недействительными советы врачей; тогда, по необходимости, врачи прибегают к хитрости, чтобы, как на сцене, можно было скрыть истину. Если хочешь, я расскажу тебе одну хитрость из многих, которые, как я слышал, устраивают врачи. К одному человеку пристала вдруг сильная горячка и жар увеличивался; все средства, которые могли бы утушить огонь, больной отвергал, а желал и усиленно настаивал, умоляя всех приходящих к нему, принести ему много вина и дать ему утолить мучительную жажду. Но кто согласился бы доставить ему это удовольствие, тот не только усилил бы горячку, но и привел бы несчастного в умопомешательство. Тогда, когда искусство было бессильно и не имело более средств, но совершенно было отвергнуто, употребленная хитрость показала такую силу, как тотчас услышишь от меня. Врач берет глиняной сосуд, лишь только вынутый из печи, погружает его в вино, и потом, вынув его пустым, наполняет его водой; комнату, в которой лежал больной, приказывает сделать темной посредством многих занавесок, дабы свет не изобличил хитрости, и дает больному пить из сосуда, как бы наполненного вином. Тот, прежде, нежели взял сосуд в руки, вдруг обольщенный запахом вина, не хотел и разбирать того, что было дано ему; но, уверяемый обонянием, обманываемый темнотой и побуждаемый сильным желанием, выпил данное ему с великой охотой; и, насытившись, тотчас получил облегчение от жара и избег угрожавшей опасности. Видишь ли пользу хитрости? Но если бы исчислять все хитрости врачей, то не было бы и конца слову. И можно указать, что не только врачующие тела, но и пекущиеся об исцелении душевных болезней, часто пользуются таким врачеством. Так, блаженный (Павел) привел к Христу многие тысячи иудеев (Деян. 21:20-26). С этим намерением он обрезал Тимофея, тогда как к Галатам писал, что «если вы обрезываетесь, не будет вам никакой пользы от Христа» (Деян. 16:3; Гал. 5:2). Для того он был под законом, хотя считал «тщетою» оправдание от закона при вере во Христа (Филип. 3:7-9). Велика сила такой хитрости, только бы она употреблялась не со злонамеренной целью; или лучше сказать, ее должно называть не хитростью, но некоторой предусмотрительностью, благоразумием и искусством, способствующим находить много выходов в безвыходных положениях и исправлять душевные недостатки. Так, я не назову Финееса убийцей, хотя он одним ударом пронзил двух человек (Числ. 25:8); также и Илию — за сто (убитых) воинов с их военачальниками, и за обильный поток крови, пролитой им при убиении жрецов демонских (4 Цар. 1:3 Цар. 18). Если же мы опустим это из виду, и если кто будет смотреть на одни дела, не принимая во внимание намерения действовавших, тот может и Авраама обвинить в детоубийстве, а внука и потомка его обвинить в злодеянии и коварстве; потому что один (Иаков) овладел первородством (брата своего), а другой (Моисей) перенес египетские сокровища в израильское войско (Быт. 27. Исх. 12:35-36). Но нет, нет; не допустим такой дерзости! Мы не только не виним их, но и прославляем их за это; потому что сам Бог восхвалил их за это. Обманщиком справедливо должен называться тот, кто пользуется этим средством злонамеренно, а не тот, кто поступает так со здравым смыслом. Часто нужно бывает употребить хитрость, чтобы достигнуть этим искусством величайшей пользы; а стремящийся по прямому пути нередко наносит великий вред тому, от кого не скрыл своего намерения» (свт. Иоанн Златоуст, т.1, кн. 2. Гл. «О священстве», Слово 1, п.9).
Об этом же говорится и в богослужении: на славянском: «Не тления искушением рождшая, и всехитрецу Слову плоть взаимодавшая, Мати неискусомужная, Дево Богородице» (Воскресный ирмос 7 гласа, 9-й песни канона). — В данном тексте слова «всехитрецу Слову» используется в значении Божественной премудрости, устроившей спасение человека, через воплощение Господа нашего Иисуса Христа, от Девы Марии. То есть, Господь перехитрил дьявола, проявивши мудрость. Дьявол думал, что он распнет Христа и все на этом закончится, а вышло все наоборот, — смертью Христа дьявол был повержен и побежден, и это явилось спасением человека и началом христианства. Так явила себя Божественная премудрость, в домостроительстве спасения рода человеческого.
Святые Отцы определяют добродетель мудрости, как середину между хитростью и простотою, которые должны применяться в зависимости от места и времени. Чтобы, таким образом, воспитывалась и образовывалась добродетель мудрости, которая свободна от злого намерения и лукавства.
«Ведь все зло случается или по недостатку, или по избытку добродетели. Так, по отношению к смелости недостатком добродетели будет трусость, а избытком – дерзость. И лишь то, что свободно от одного и другого и равно удалено от лежащих по краям недостатков, и есть добродетель. Также и все остальное, что стремится к благу, придерживается середины, проходя между опасными соседями. Мудрость занимает место между хитростью и простотой. И не будет похвальна ни «мудрость» змеи, ни «простота» голубя (Мф. 10;16), если взять каждое в отдельности» (свт.Григорий Нисский, «О жизни Моисея Законодателя», стр.96, изд.М. 1999г).
«Кто мудрость змия в отношении зла соединит с незлобием голубя в отношении добра, тот не допустит мудрости своей смешаться с лукавством и простоте своей быть несмысленною» (преп.Варсонофий Великий, Вопрос 616).
«Мудрость, растворенная простотою, есть некое божественное достояние и, скажу даже, составляет самую совершенную добродетель. Но если одна от другой отделена, то мудрость впадает в лукавство, а простота кончает глупостью; потому что первая способна делать злое, а последняя — обманываться» (преп. Исидор Пелусиот. Письма, т.1, стр. 332).