1. /
  2. Смирение
  3. /
  4. О подсадах врага

О подсадах врага

О подсадах врага. Об очищении от самости чувств упования и надежды, познании немощи и незаконном подвизании. О спасении по милости Божией

«Ты займешься богомыслием назидательным, а диавол собьет тебя на совопросничество и пытливость о тайнах Писания, которые охлаждают и развивают пагубное самомнение. Ты будешь заботиться о том, чтобы не оскорбить кого, а он собьет тебя на пагубное человекоугодие. Ты будешь опасаться, чтобы не осудить, а он поспешит навеять на тебя равнодушие и к добру, и к злу.
Так и во многом другом приплетает враг свое, – говорит св.Иоанн Лествичник, – к страннолюбию – чревоугодие, к рассудительности – суровость, к кротости – двоедушие, к радости – самомнение, к надежде – леность и проч. Видишь, сколько подсад, как называют эти покушения врага опытные в брани с ним люди. Видишь, сколько подсад, и усугубь вниманием бдительность» (свт.Феофан Затворник, «О покаянии и причащении Великим постом», гл.41).


Аноним:  Так как современные люди, склонны давать всем своим деланиям самоцен, то делания для них опасны. Однако, без делания, невозможно и прийти к этому выводу?


О.Серафим:  Если человек не начнет своего делания, своей борьбы со страстями, то он не придет к опытному ощущению и познанию своей немощи, а отсюда и к смирению. Законное подвизание, оно как раз и приводит человека к опытному ощущению и познанию своей немощи. Без опытного познания в ощущении своей немощи, невозможно приобрести смирения и сострадательной любви, свободной от духа самости к другим.

Без опытного ощущения своей немощи, наше чувство надежды не может исцелиться от самости, и тогда остается самонадеянность. А нам необходимо, чтобы надежда, которая и есть чувство упования, была не на свое подвизание, доброделание, а только на милость Божию. То есть чувство упования, от надежды на свои добродетели и внешние средства, должно обратить только на одну милость Божию, как это было у Евангельских: кровоточивой, хананеянки, благоразумного разбойника. А это возможно только тогда, когда человек в борьбе со своими страстями, с грехом, ощущает глубоко свою немощь, беспомощность и бессилие; и тогда у него остается только одна надежда и чувство упования, – на одну только милость Божию. Проявляющийся при этом дух уныния и отчаяния, депрессивных состояний, – это и есть дух самоуверенности и самонадеянности, дух самости и гордыни, который в настрое духа сохраняют надежду на свою самость. А опытное ощущение своей немощи выбивает из основания эту надежду на свою самость, т.е. дух самоуверенности и самонадеянности.
Когда восстает дух уныния и отчаяния, депрессивных состояний, то в это время необходимо заменять его на чувство упования, в ощущении, только на одну милость Божию. Чувство упования на милость Божию будет приносить утешение и по естеству, от духа уныния и депрессивных состояний. Таким образом, наша надежда, по милости Божией, будет очищаться от духа самости и гордыни.

А незаконное подвизание основывается на духе самости и гордыни; оно его возгревает, и в нем отсутствует ощущение своей немощи, приобретаемое из опыта. А отсюда, – в нем нет и истинного смирения, сострадательной любви и снисходительности к другим, падающим. Так как вместо ощущения своей греховности, проистекающей из опытного ощущения своей немощи, у него ощущение, в духе, своей правильности. И потому, когда другой падает или поступает в чем-либо не так, то у него вместо чувства и ощущения сострадательной любви и снисходительности, – дух осуждения, недовольства или возмущения, который и возгревает в нем дух самости и гордыни, и ожесточает душу.

Когда таковой будет заниматься молитвой, читая молитвенные правила или четки, то он будет при помощи слов молитвенных возгревать в себе дух самости и гордыни, и через это ожесточать свое сердце, и таким образом заходить в состояние духовной прелести, самообольщения. Так неизбежно будет потому, что у него чувство надежды и упования не очищены от примеси духа самости и гордыни, по причине отсутствия, в ощущении, опытного познания своей немощи, а отсюда и истинного смирения. Ибо «кто не знает своей немощи, тому недостает смирения» (преп.Исаак Сирин, сл.61).


Аноним:  Тут надо помнить, что награда даётся не за делание, а за смирение. Но делание же при этом тоже должно быть?


О.Серафим:  Да, действительно, награда, – как говорит преп.Исаак Сирин, – дается не за делание, а за смирение. «Воздаяние же бывает уже не добродетели и не труду ради неё, но рождающемуся от них смирению. Пока не смирится человек, не получает награды за свое делание. Награда даётся не за делание, но за смирение» (преп. Исаак Сирин, сл. 34).

А делание необходимо для того, чтобы таким образом прийти к ощущению и познанию своей немощи, в этой борьбе. От этого, — дух сокрушается и смиряется. Смирению предшествует немощь, а немощи предшествуют падения в борьбе. Это необходимо для того, чтобы сокрушить и смирить в себе дух самости и гордыни, и все чувство упования обратить только на одну милость Божию. Все это, соединяемое с желанием избавления от греха, чувством упования и надежды на милость Божию, и составляет смирение, которому и подается награда, – Божественная благодать, приходящая и связывающая страсть. Это, в конечном итоге, и есть избавление от греха и власть над страстями, по дару Благодати. И тот, кто познает опытно свою немощь, – тот научается в чувстве не вменять этот дар себе, а все это отдает милости Божией, ощущая себя недостойным этой милости.
Вот оно спасение души, которое совершается только по милости Божией.


Аноним:  У меня – это всё умовые понятия, нужно несколько лет или десятелетий прожить, может тогда и будут духовные…


О.Серафим:  Помоги Господи, всем нам грешным, не имеющим ничего по истине доброго, в сердце своем. А если что-то, какое-то и бывает добро, то это только по милости Божией. Но мы, со своей стороны, к этому добру, сразу же и примешиваем примесь первородного греха, – вменяем это себе в мысли, в желании или в чувстве, – и этим оскверняем то добро, которое подает нам Господь, по милости своей. Поэтому и не можем удержать дары Божественной благодати. И тогда остается только ощущать свою немощь и беспомощность, и в чувстве сокрушения припадать пред Господом, уповая на его Божественную милость. – Остается для всех, только покаяние благоразумного разбойника.

Оставьте комментарий