Аноним: Расскажите, о современных подменах?
О.Серафим: Под благовидным предлогом любви, мира, дружбы проповедуется и насаждается телесно-душевное сладострастие, ложное смирение, равнодушие к правде и истине. Приятные сладострастные душевные ощущения воспринимают за любовь, их развивают в себе. Человек привыкает постоянно услаждаться этими сладострастными чувствами и ощущениями, воспринимая их за любовь, и становится, на самом деле, не любвеобильным, а еще более нетерпеливым. Стоит только каким-нибудь образом лишить его этого услаждения, полезет злоба, раздражение, ненависть, и вся его декорация любви слетит.
Неправильно стали воспринимать и понимать где зло, а где добро. В наше время чувства симпатические приятно-усладительные, называют позитивными и воспринимают за добро. А чувства в которых нет такой явной приятности, — гнев, ненависть, недовольство, печаль, — их называют негативными и воспринимают за зло. Но такое понятие о добре и зле совершенно неправильно, неверно.
Чувства симпатические с оттенком приятности и чувства гнева, ненависти печали, не имеющие оттенка приятности, естественны человеку по природе, какой ее сотворил Бог. И сами по себе не есть зло и не греховны. Но к ним примешался первородный грех, дух самости и гордыни, самолюбия. И потому все эти чувства стали действовать в угоду первородного греха, духа самости и гордыни, духа самолюбия. Отсюда они стали греховными, страстными. Поэтому все они нуждаются в очищении от этой примеси первородного греха.
Вначале, когда Господь сотворил человека, все силы души действовали естественно, в согласии с волей Божией. После грехопадения всё извратилось и смешалось, — естественные силы души, чувства соединились с первородным грехом, духом самости и гордыни. То что Господь вложил в человека при сотворении не есть зло; это естественное человеческое добро. Но примешанный к нему первородный грех, дух самости и гордыни, — есть зло. И потому эти естественные чувства нуждаются в очищении от этой примеси первородного греха.
Поэтому, нельзя назвать однозначно добром или злом — союз естественного добра человеческого со злом, но надо их различать, надо их разграничивать. Нужно различать то что естественно человеку, — от приражающегося к нему первородного греха.
Чтобы очищать естественные чувства от примеси духа самости и гордыни, необходимо учиться давать им правильно место, время и меру.
В современном мире навязываются ложные понятия, — под предлогом борьбы между чувствами ненависти и любви, насаждается любовь сладострастная, т. е. ложная. И человеку как бы предлагается выбор между добром и злом, но на самом деле и эта ненависть и эта любовь есть зло. Добро же состоит в том, чтобы и эту ненависть и эту любовь очистить от примеси первородного греха, научившись правильно определять и давать им — место, время и меру.
Кому это надо? Это нужно дьяволу. Он знает, что чувство ненависти — необходимо для спасения, если его правильно направить.
Если человек будет правильно (к месту и к времени, в меру) возгревать чувство ненависти ко греху, нечестию и пороку, то у него будет обостряться духовное чутье; он будет различать, где есть зло, а где добро. Тогда он и в антихристе различит и увидит зло, а не добро; и проявит к нему, как к высшей степени воплощению зла, — ненависть. Если же совсем убрать чувство ненависти и оставить одну любовь и добродушие, — применять и возгревать их везде и повсюду, где надо и не надо, в том числе и ко греху, — то совершенно потеряется острота восприятия добра и различения его от зла. Это уже будет не любовь, а душевное сладострастие, которое воспринимается в наше время многими за любовь. А отсюда и происходит обольщение, духовная прелесть, которая омрачает ум человека. И тогда он тьму страстей начинает воспринимать за свет добродетели.
Допустим, ты имеешь ненависть ко греху, а тебе говорят: «надо любить». А любить, по их понятиям, значит не осуждать, молчать, и быть как все, — как все нечестивые идти по пути ложного смирения, стать равнодушным к правде и истине, к страдающим от несправедливости распространяемой в мире, от попрания правды и заповедей Божиих. А если ты удаляешься от них, то этим ты их уже обличаешь; а если еще словесно обличаешь их нечестие и порок, то значит, по их понятиям, ты осуждаешь и нет в тебе любви. Но от такой любви, от такого единения никак не появится в тебе настоящая любовь, но возгреется только душевное сладострастие, ложное смирение, равнодушие и душевное ожесточение. Но только попробуй задень их, обличи, — как тут же у них полезет злоба, осуждение тебя и ненависть.
Вот так дьявол через обольщенных своих адептов пытается погасить в людях чувство ненависти к нечестию и ко греху, чувство любви к правде, и милосердия к страдающим от несправедливостей. Дьявол хочет, чтобы человек погасил в себе эти чувства и поимел чувства ложного смирения, равнодушия к правде и истине, любовь ко злу, равнодушие к страдающим от несправедливостей власти. И воспитывал бы эти чувства в себе, под благовидным предлогом, что он, мол, исполняет волю Божию. Но на самом деле он ее попирает. Это типично самообольщение, духовная прелесть.
Конечно, истинный христианин должен всех любить, ко всем относиться с чувством сострадательной любви, даже к отъявленным грешникам. Но это не значит, что он должен так же любить грех и нечестие, — это не любовь. Это чувство естественной любви, проявляемое не к месту и не ко времени. Это получается уже любовь ко греху, к дьяволу, к нечестию — к душевному сладострастию, к духу самости и гордыни, через что и помрачаются духовные очи. А когда духовные очи омрачены, человек пленен ложным смирением, равнодушием и душевным сладострастием, духом самости и гордыни, то он легко поддается бесовскому обольщению. Поэтому по всему лицу земли разойдутся множество бесов, духов обольстителей (1Тим.4:1; Откр.20:7), которые через эти страсти и будут обольщать всех людей. Но необходимо отделять душу грешника от самого нечестия и греха, которые он творит. И душу грешника любить; а нечестие и грех, им творимые, — ненавидеть. И если надо, то вразумлять и обличать, раскрывая эти страсти, бесовские обольщения.
На всех мировых конференциях и в Мировом Совете Церквей, под предлогом мира и любви, на самом деле обсуждают как бы лучше подделать зло под добро, как бы сделать его более благовидным, более приемлемым для людей, чтобы принималось оно легко, безболезненно. Кто- то это понимает и делает сознательно, но большинство этого не видят и не понимают по причине бесовского обольщения, в котором они находятся. И потому, конечно, не называют всё это своими именами.
Как клоун на сцене: надевает маску, улыбается, веселит зрителей. Так же дьявол надевает маску сладкого зла. Сладкого, потому что оно вызывает приятные ощущения душевного сладострастия и вовсе не ощущается — как зло. Но там, за маской, — глаза, горящие жуткой ненавистью и жаждущие погибели душ человеческих.
Цель сатаны, — под предлогом чувства любви, но проявляемого не к месту, не к времени, — полностью нивелировать, уничтожить различия между понятиями добра и зла, в чувствах и ощущениях, а так же и в понятиях, на уровне умовом, рассудочном.
Вот например, в Мировом Совете Церквей и в ООН, сексуальные меньшинства заявляют о своих правах. Кричат они, и другие их поддерживают: они мол тоже люди, и надо иметь к ним любовь. Нельзя их осуждать, обличать, но надо жить с ними мирно, ибо главное же — любовь. Зачем же сеять — вражду, ненависть? Если же кто обличает их и проповедует против них: значит нет там любви, а сеется ненависть и раздор между людьми. Ведь и Христос, они говорят, призывал к любви, но не к распрям и раздорам.
Но, разве не Христос сказал!: «и мир возненавидел их, потому что они (Апостолы) не от мира, как и Я не от мира» (Ин. 17, 14). Поэтому, таких обличителей зла, как человеков «не от мира сего», — мир будет ненавидеть всегда. А Христос! — дважды, в начале и в конце своей проповеди, заходил в храм и выгонял оттуда бичем всех меновщиков и торгующих, проявлял чувство гнева.
В Священном Писании есть учение, как о любви, так и о ненависти. Но только нужно воспитывать чувства любви и ненависти — свободные от первородного греха, от духа самости и гордыни, от самолюбия. Святой пророк Давид в Псалтири говорит: «совершенною ненавистью возненавидел я,… ненавидящих Тебя, Господи» (пс.138: 22,21). Совершенная ненависть — это и есть ненависть ко греху и нечестию, соединенная с сокрушенным и смиренным духом, с чувством сострадательной любви к человеку грешнику, с Божественной благодатью.
Приобретается такая ненависть через борьбу с духом самости и гордыни, со своим самолюбием, через борьбу со страстями, в ежедневных искушениях. У нас же чувство ненависти обычно направляется на личных обидчиков, в угоду духа самости и гордыни, своего самолюбия: когда нас унижают, оскорбляют, обижают словом или делом. В таких случаях, чувство ненависти — не к месту, не к времени; вот тут-то и нужно, наоборот, возгреть чувство сострадательной любви, смирения, незлобия, добродушия и доброжелательности к ближнему.
Но если ближние влекут тебя к нечестию или к покрытию его, через равнодушие, ложное смирение, то тут любовь — уже не к месту, не ко времени; это уже не любовь, а душевное сладострастие. Но дьявол, сатана, в подобные моменты как раз и старается под всякими лукавыми, благовидными предлогами представить это душевное сладострастие за евангельскую любовь. Он обманывает людей, чтобы заразить их духом антихристовым; и это для того, чтобы их обольстить, чтобы они впоследствии и самого антихриста приняли легко за Христа.
Тех людей, которые будут ненавидеть грех, отвергать и не принимать его, ожидает всеобщее порицание, как сеятелей раздоров, зла, ненависти, — как нарушителей общественного порядка, разорителей общего благоденствия.
Это всё равно, что, если бы в больнице психически больных появился здоровый человек, то больные поймут, что он, — «чего-то не того»; и по их понятиям, сочтут его за больного. Сатана сейчас всё более обманывает человеческое общество и делает его психически больным. Еще преп. Антоний Великий говорил, что в последнее время все станут больными на голову, и когда увидят нормального, не такого как все, то он им покажется больным. Значит, если хочешь быть «здоровым», — будь как все: все развращают свои души нечестием, — и ты должен так же. Но как только чуть человек отступил от истины, встал на путь сжигания совести, ложного смирения и душевного сладострастия, дьявол не останавливается, требует дальше, больше, следующих шагов.
Церковь Московской Патриархии отступила от Истины, а дьявол не останавливается — требует большего, следующих шагов ко лжи. Некоторые стали уже это видеть, а некоторые говорят: в общем-то ничего, — нормально, можно и так жить. То есть: можно жить, «спрятав свою голову в песок», как страус прячет свою голову в песок и считает, что его не видят, так как он ничего не видит! Можно, пока есть подходящий момент, зарыть свою совесть в «песок» и ничего не видеть: погружаясь в нечестие, идя на компромиссы со злом, окончательно зарыть и затоптать свою совесть.
И так постепенно, через затаптывание совести, затягивают душу, — чтобы она постоянно вертелась в колесе лжи и окончательно потеряла различение добра от зла, и спокойно, без проблем, приняла антихриста как носителя добра. Ведь он придет и будет: смиренный, кроткий, любвеобильный, всех накормит и напоит. Под видом добра, — сладким злом, душевным сладострастием, всех заманит и обманет. Но кто может догадаться из людей, у которых духовные очи закрыты душевным сладострастием (воспринимаемым ими за любовь), ложным смирением, духом самости и гордыни, что это антихристово смирение есть ни что иное, как иллюзия смирения, — маска, за которой рожа сатанинской гордыни и злобы.
Смирение — чувство естественное человеку, но к нему тоже примешан дух самости и гордыни. И когда его неправильно проявляют, — не к месту, не к времени или не в меру, — то образуется ложное смирение, человекоугодие. Отсюда душевное сладострастие, ложный покой, впадение в равнодушие. И ради этого сладострастия в душе возникает такое расположение, что главное — уступить, смириться, остаться в этом ложном покое.
От этого приятное чувство, — человек услаждается им, постоянно ищет этого услаждения, воспринимая его за чувство истинного смирения; но это уже не смирение, а душевное сладострастие — духовная прелесть. Точно так же через чувство любви, душевного покоя, — когда они применяются не к месту и не ко времени, — дьявол уловляет людей в душевное сладострастие, ложный покой, питая таким образом дух самости и гордыни, первородного греха.