Духовное видение или духовное чутье образуется не оттого, что много прочитаешь и много узнаешь; его нужно воспитывать, в непрестанной борьбе со своими страстями, через что и обостряется духовное чутье. Преподобный Арсений Великий, когда стал на путь подвижнической жизни, ходил обучаться духовному деланию к неграмотному старцу, эфиопу (негру). Ему говорили, спрашивали, почему он ходит к нему? – Ведь Арсений был очень грамотный, изучил всю эллинскую и римскую философию, знал всё Св.Писание и всю мудрость книжную. – Преподобный Арсений отвечал им, что он всю мудрость века сего знает, всё изучил, а жизни по духу, науку правильно-проходимой внутренней духовной жизни в борьбе со страстями, – это художество из художеств, он не знает.
Духовная наука – она другая; здесь, — другой опыт, – опыт жизни духа, но не разума. Если не сразу становятся художниками в искусстве, живописи, и для этого нужен учитель, от которого ученик научается, то тем более так – в духовной жизни. Воспитывать чувства должно правильно, верно, – такие же, как и во Христе Иисусе.
Господь Иисус Христос когда ходил по земле часто смирялся, и даже вплоть до смерти крестной, но в других случаях проявлял гнев. Два раза, в начале и в конце своей проповеди, Господь брал бич и выгонял из храма торгующих и меновщиков. «И вошел Иисус в храм Божий и выгнал всех продающих и покупающих в храме, и опрокинул столы меновщиков и скамьи продающих голубей, и говорил им: написано, — дом Мой домом молитвы наречется; а вы сделали его вертепом разбойников» (Матф.21:12,13).
А так же, когда Господь исцелил у сухорукого руку, то посмотрел на фарисеев во гневе, потому что они мучились от зависти. «(Иисус) им (фарисеям) говорит: должно ли в субботу добро делать, или зло делать? душу спасти, или погубить? Но они молчали. И, воззрев на них с гневом, скорбя об ожесточении сердец их, говорит тому человеку: протяни руку твою. Он протянул, и стала рука его здорова, как другая» (Мар.3:4,5). Вот здесь говорится о том, что Иисус взглянул на них с гневом.
Но при всем этом, Господь не терял ни смирения, ни кротости. По нашим неправильным сладострастным понятиям, гневающийся, в любом случае, уже не может быть кротким и смиренным. Значит под смирением и кротостью – мы не то понимаем: потому что Господь – не переставал быть кротким и смиренным, но при этом в каких-то случаях и проявлял гнев. Значит, гнев бывает греховный, но бывает и не греховный. – Если искоренять страстное чувство гнева, и применять чувство гнева к месту, ко времени и в меру, то таким образом это чувство очищается от примеси первородного греха, самостно-гордостного духа, и становится уже добродетелью.
В своей Псалтири, пророк Давид говорит, что он возненавидел совершенною ненавистью ненавидящих Бога (пс. 138) . Это значит, что прор. Давид дошел до такого состояния, что возненавидел полною ненавистью то нечестие, которое в людях. Но к ним самим: сохранял чувство сострадательной любви, дух кротости. Вот – совершенная ненависть – в меру и к месту.
Смирение – это не то значит, что всегда, везде и во всём смиряться и уступать, лишь бы было приятно, спокойно и хорошо, но, знать место, меру и время. Ибо добродетель смирения должна совершаться перед Богом. Смирение является истинным только тогда, когда оно в согласии с волей Божией, в конкретный момент времени.
Об этом свт.Василий Великий говорит так: «добродетели суть середина: так мужество находится посреди страха и наглости; смиренномудрие посреди гордости и человекоугодия» (преп. авва Дорофей, Поуч.10).
Но как это правильно определить, какая заповедь подойдет именно к этому случаю? В какой-то мере, такое чутье есть по естеству. Но если стараться поступать всегда по совести, повергать свою немощь пред Богом, призывая Его на помощь, то Господь пошлет в свое время дар рассуждения, по Благодати. Дается этот дар тому, кто жаждет и алчет, кто стремится всеми силами исполнять заповеди Божии, последовать воле Божией, чего бы это ему не стоило, – тому Господь и открывает. И если человек исполняет то, что ему открывается, то тогда, по дару Благодати, открывается последующее. Хотя и есть у нас вИдение по естеству, но оно недостаточно. Оно только до определенного уровня помогает. Нужно же вИдение – духовное, дар Благодати.
Спокойствие и благодушие – эти чувства естественны человеку, но к ним тоже примешивается первородный грех, дух самости. И если эти чувства проявлять не к месту, не к времени, то получится равнодушие там, где надо проявить гнев, например, защищая ребенка от насильника. Эти чувства для многих в современном обществе являются самоцелью, и таким образом через них ищется удовлетворение душевного сладострастия. Эти чувства являются добром по естеству, но нуждаются в очищении от примеси первородного греха. Очищаются они, если правильно давать им меру, место и время. Ибо во всем должно искать не удовлетворения духа своей самости и гордыни, а удовлетворения своей совести и последования воле Божией.