Сборник был составлен и напечатан в двух экземплярах. Первый экземпляр машинописи был отправлен за границу к Управляющему русскими западноевропейскими приходами митрополиту Евлогию (Георгиевскому), который вместе с некоторыми другими документами передал этот сборник в 1940 г. на постоянное хранение в Русский зарубежный исторический архив в Праге. Он ныне хранится в Государственном архиве РФ. На его титульном листе значится: «Дело митрополита Сергия: Документы к церковным событиям 1917–1928 гг.», внизу титульного листа — выходные данные: «Китеж, 1929 год». В нем 452 страницы. В большинстве документов не указан автор. Иногда значится географическое происхождение — «Московский документ», «Киевский документ», «Ташкентский документ». Временные рамки сборника — 1917 г. – 7 февраля 1929 г.
В составлении сборника активное участие принимали новомученик Михаил Новоселов, протоиерей Феодор Андреев и его жена Наталия Николаевна Андреева, Алексей Федорович Лосев и Валентина Михайловна Лосева-Соколова. В работе над сборником отражалось стремление М. А. Новоселова сплотить наиболее принципиальных представителей оппозиции и обличить колеблющихся пастырей, тех московских служителей алтаря, которые, высказав отрицательное отношение к митрополиту Сергию и не поминая его на богослужении, не выразили открыто свой протест. Новоселову, видимо, принадлежит и немалое число неподписанных документов сборника. В частности, многие проходившие по делу «Истинно-Православной Церкви» называли его автором произведения «Ответы востязующим — к защите отложившихся». Не подлежит сомнению, что многие документы сборника «Дело митрополита Сергия» написаны Новоселовым.
Из сборника «Дело митрополита Сергия». Документ 113
Св. Нифонт предрекал, что в «последние времена занимающие престолы священства во всем мире будут вовсе не искусны и не будут знать художества добродетели… ибо все будут низложены чревоугодием и тщеславием»… (2). Так же и препод. Серафим Саровский предсказывал: «… будет время, когда архиереи земли русской и проч. духовные лица уклонятся от сохранения православия во всей его чистоте и за это гнев Божий поразит их»…(3)
Эти слова наиболее оправдываются на епископате нашего времени: в течении вот уже 10 лет ни один из православных русских архиереев не дерзнул разобрать больной для всех вопрос о взаимоотношениях между Церковью и нынешней гражданской властью с точки зрения нравоучения П.Ц. На протяжении 10 лет мы имеем диаметрально противоположные решения этого вопроса и даже одними и теми лицами. Так, например, покойный Патриарх Тихон в 1918 г. анафематствовал власть а в 1923 г. раскаивался в этом перед им же самим анафематствованной властью [I]. Он же в 1923–4 году издает распоряжение о поминовении ее за богослужением, но он вынужден был отказаться от этого шага. Те же самые архиереи, которые в 1918 году подписывали особое постановление от 22 января, «с любовью приветствовали послание свят.патриарха» об анафематствовании власти и «свидетельствовали» о своей готовности «жертвенно исповедывать свою веру» (4), в 1927 г. «перекрасившись в советские цвета» с той же любовию свидетельствовали, что «их радость – наша радость» (5) и что те, которых они раньше, в 1918г. приняли было за «злых лиходеев и врагов Церкви» — суть власть «законная и нормальная, при которой в благочестии можно жить тихо и безмятежно».
Удивляться, однако, такому явлению не следует. Из истории видно, что даже в наиболее цветущие времена ее жизни большинство епископата почти всегда стояли не на высоте своего звания, уклоняясь от истины. Выразителями истины и борцами за нее являлись большею частью отдельные лица (Афанасий Великий, Кирилл Александрийский, Марк Ефесский), часто даже не епископского достоинства (Максим Исповедник, Иоанн Дамаск., Феодор Студит). Бывало даже и так, что почти весь епископат целой поместной Церкви уклонялся в ересь. Так, например, было на известном соборе 754 г. на котором присутствовало 338 епископов и почти все они голосовали против иконопочитания (6). Впрочем хотя и тогда были времена лютые, но на тверди церковной были и великие светила, освещавшие путь к истине всем, способным к ее восприятию. В нынешнее время при всем желании, менее всего можно полагаться на авторитет тех или других лиц, ибо святыми отцами за много веков предсказано, что «занимающие престолы священства будут вовсе неискусны», а иноки «отнюдь не будут иметь монашеского делания» (7). Епископ Брянчанинов еще 70 лет назад писал, что «есть много боговедцев по свидетельству человеческому, но трудно найти Богом засвидетельствованного боговедца и богочтеца (8). В беседах с некоторыми «боговедцами и богочтецами свидетельствовавших человеками», мы не нашли удовлетворения по этому больному вопросу: обычное плавание по течению, и, в лучшем случае, решительное уклонение от бесед на эту тему под благовидным предлогом нежелания смешивать Церковь с политикой. Но может ли Церковь быть аполитичной доколе чада ее обитают на территории какого-либо государства, независимо от того – находится ли она в союзе с государством или нет. Все наши действия, мысли, чувства – или положительны, или отрицательны: их нравственное достоинство определяет Церковь, ибо она входит во все стороны человеческой жизни, в том числе и в гражданскую жизнь, определяя нравственное достоинство каждого деяния человека, как гражданина. Из истории Церкви мы видим не только Сергиев и Ермогенов, благословлявших к свержению «чужого ярма», но и Филиппов, обличающих, «грозных» Амвросиев, отлучающих императоров от Церкви. Амвросий Медиоланский потребовал даже от императора Феодосия В. издания закона о том, чтобы между произнесением смертного приговора и приведением его в исполнение проходило не менее месяца (9). Ныне к приходским священникам приходят и спрашивают – можно ли отдавать детей в «ясли, детские дома», или жертвовать на разные филантропические учреждения с богоборческими целями. Все это есть вмешательство Церкви в политику. Между Церковью и политикой такое же взаимоотношение, какое существует между душою и телом. Душа может жить без тела, когда она отделяется от него, но пока она живет в теле, она не может не влиять на физическую жизнь тела. Церковь может быть аполитична, но только тогда, когда будет жить в пустыне, доколе же она живет в государстве, аполитичной она быть не может. А раз так, то нужно ставить вопрос ребром – можно ли христианину признавать так называемую советскую власть?
Решение этого вопроса весьма затемняется тем, что мы отождествляем понятие о «признании» власти с понятием о «повиновении» власти, тогда как эти понятия далеко не тождественные. Когда мы попадаем в плен к разбойникам, то мы повинуемся им, если нас заставляют мыть полы, стряпать и т.п., поскольку их требования не идут вразрез с христианской совестью: но это отнюдь не значит, что исполняя эти требования мы считаем себя членами их шайки, или «признаем» их, т.е. те задачи и цели, к которым направлена их деятельность: это не значит, что «их радости и успехи» мы признаем за свои.
«Признавать» власть значит солидаризироваться с нею и оправдывать те задачи и цели, к достижению которых она стремится, как таковая, и считать противление ей противлением Самому Богу (Римл. 13, 2), солидаризация эта, конечно, не всегда распространяется и на практические способы их осуществления.
Теперь, когда карты большевиков раскрыты и ими самими и некоторыми последователями, едва ли можно оспаривать, что сравнение их с шайкой разбойников является лишь слабым подобием печальной действительности, что эпитет разбойника в отношении идеологии, способов осуществления и происхождения советской власти является слишком мягким, что гораздо ближе к истине было бы характеризовать их как сатанистов, как и предполагалось на Соборе 1917–18 г. Но хотя вышеприведенная аналогия и не вполне точна, тем не менее она вполне разрешает те недоумения, которые возникают в связи с вопросом об отношении к советской власти. Проведя параллель между советской властью и шайкой разбойников мы легко уясним себе, что повиновение им допустимо под влиянием насилия в пределах заповеди «должно повиноваться больше Богу, нежели человекам» (Деян. 5, 29). Признание же их и добровольное служение им во всех видах совершено недопустимо, как недопустимо служение и признание (добровольное конечно) разбойникам.
Тем чудовищнее представляется признание советской власти властью от Бога, со стороны нашего епископата. В основание такого утверждения приводится обычно известный текст из послания к Римл.: «Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога» (Рим. 13, 1). Известно, что все ереси и заблуждения происходят от того, что в основу понимания Свящ. Писания ставится свое личное разумение. Поэтому как бы ни казалось ясным какое-либо место из Свящ. Писания православная церковь вменяет всем своим чадам, не исключая, конечно, и архиереев, в непременную обязанность руководствоваться в понимании слова Божия святоотеческим разумом.
Сравнивая святоотеческое толкование вышеозначенного текста с пониманием его нашими архиереями приходится заключать о том, что последние извращают истинный его смысл подобно тому, как протестанты извращают истинный смысл, напр., следующих слов Спасителя: «не то, что входит в уста, оскверняет человека, но то, что выходит из уст» (Мф. 15, 11). Хотя входящее в уста и не оскверняет человека, но из этого нельзя делать вывода о ненужности постов в смысле перемены пищи, как это делают протестанты. Подобно этому, хотя Апостол и говорит, что «нет власти не от Бога», но из этого не следует заключать о приложимости этих слов к Советской власти.
Но приведем подлинное толкование св. Отцов из толкования еписк. Феофана Затворника на послание к Римлянам: слова св. Иоанна Златоустого:
«…нет власти не от Бога, – говорит Апостол. Как это? Неужели всякий начальник поставлен от Бога? Не то говорю я, ответствует апостол. У меня идет теперь речь не о каждом начальнике в особенности, но о самом начальстве. Что есть начальство, что одни начальствуют, а другие подчинены им… Посему Апостол не сказал, что нет начальника, который не был бы поставлен от Бога, но, рассуждая вообще о (власти) начальстве… подобно сему, когда премудрый говорит, что от господа сочетается жена мужу (Прит. 19, 14), разумеем через сие, что брак установлен от Бога, а не то, что Бог сочетает каждого вступающего в брак, ибо видим, что многие вступают в брак с худыми видами и не по закону, чего однако же никак не можем вменить Богу»…
«Поскольку равенство часто доводит до ссор, то Бог установил многие виды начальства и подчиненных как-то между мужем и женой, между сыном и отцом, между старцем и юношей, рабом и свободным…»
«Напротив безначалие везде есть зло и производит замешательство»…
Таким образом, по разуму св. Отцов, ап. Павел относит к Богу происхождение лишь института власти, в персональном же смысле от Бога только та власть, которая имеет добрые задачи и цели, власть же имеющая какие либо «худые виды», по мысли Златоуста не от Бога. Государственная власть м.б. от Бога, но не всякий имеющий власть от Бога: пастырство от Бога, но не всякий пастырь от Бога…
В отрицательном смысле (т.е. в смысле попущения) все от Бога, но что Апостол здесь говорит не о попущении Божием, это видно и из текста его речи: он имеет ввиду только такую власть, которая за доброе «похваляет», а за недоброе наказывает.
«Ибо начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых. Хочешь ли не бояться власти? Делай добро, и получишь похвалу от нее, ибо [начальник] есть Божий слуга, тебе на добро. Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое» (Рим. 13, 3-4). Что эти слова не приложимы к советской власти, видно из того, что основные задачи и цели, к осуществлению которых стремится советская власть – уничтожение религии и насаждение анархии – таковы, что всякий христианин фатально обречен на борьбу с ними и, творя сие «добро», ждать должен не похвалы, а меча. Если пастырь будет, исполняя пастырский долг, объяснять пасомым, что с христианской точки зрения гражданский брак есть блуд, а аборты – убийство, или он будет удерживать их от воспитания детей в безбожных филантропических учреждениях – яслях, детских домах… то за это он, конечно не похвалу получит. До сих пор земля не видела еще такого государства, которое ставило бы борьбу со всякого рода религией – основной своей целью.
Лозунг – «религия есть опиум для народа» – центр всей философии научного марксизма и все последователи его … первой своей обязанностью считают не только отступление от Бога, но и борьбу против Него: «союз безбожников», море антирелигиозной литературы, наводняющей большевистское царство, не выдумка, а яд, действие которого … могут видеть все. Без антирелигиозной борьбы немыслимо даже существование советских государств. Все государственные церемонии носят у них исключительно чистый, без всякой примеси богоборческий характер. Все школы, все государственные, культурные и общественные организации и учреждения не только вытравливают идею Бога из голов своих подданных, но и активно борются против всего «называемого Богом или святынею» (2Солун. 2, 4), только то одно и имея в виду, чтобы стереть с лица земли средневековые суеверия (т.е. религию) и насадить взамен этого новые семена антирелигиозного миросозерцания.
Отвергая идею всякой власти и имея целью похищение Божеской и человеческой власти, большевистское законодательство все пропитано классовой ненавистью, направленной в сторону насаждения анархических начал, как в области международного государственного права, так и в области гражданских взаимоотношений в нем. Кодекс уголовный возводит в степень важнейшего государственного преступления всякое действие или бездействие, направленное в сторону борьбы против начал безбожия и анархизма, карая (sic!) эти преступления со всей строгостью и беспощадностью.
В соответствии с этими анархическими началами строится и так называемый «новый быт» и нравы советских граждан. Достаточно перевернуть наоборот все заповеди десятисловия и блаженств, чтобы получить кодекс тех коммунистических заповедей, за исполнение которых получают похвалы в советском государстве, где Первая заповедь требует от своих подданных отрицание всякого божества; Вторая – прилепления исключительно к земному; Третья родит такой вид призывания имени Господа всуе, перед которым меркнет тяжелое наследие от времен татарского ига; Четвертая – отменяет «праздничные времена и закон» (Дан. 7, 25); Пятая – лишая родителей своих прав над детьми, учит всякому неповиновению Богоустановленной власти; Шестая – санкционирует убийство человека даже в его эмбрионическом состоянии; Седьмая возводит прелюбодеяние до степени семейной нормы в новом быту; Восьмая – узаконяя похищение чужой собственности, номенклатируя ее громкими, ничего не говорящими названиями «конфискацией», «реквизицией» и т.п. терминами, которые библейским языком сведены в одно краткое, но понятное: «не укради», Девятая в образе антирелигиозной литературы представляет собою такое море лжи, такое извращение фактов, документов, памятников… (Ярославские, Немоевские, Древсы, Лафарги, Браумы, Демьяны…), что в нем не видно даже просвета правды, даже намека на истину, и наконец, – Десятая заповедь только при помощи одной зависти разжигает все низшие (sic!) человеческие страсти, ведя с опытностью сатаны к нарушению девяти предыдущих заповедей христианской нравственности. Тоже и в блаженствах.
Таким образом слова Апостола – «противящийся власти противится Божию установлению» (Римл. 13, 2) во всей силе и точности могут относиться исключительно к большевикам, ибо здесь речь у апостола и идет по вышеприведенному толкованию Св.Отцов об институте власти, а к свержению именно его и стремится большевизм. Хотя в истории известны многочисленные примеры переворотов, но все они были совершаемы не с целью уничтожения самого института власти. Потому советская власть и является в собственном смысле и единственной на протяжении всей мировой истории противницей и разрушительницей Богом установленной власти и потому самому не может происходить от Бога, ибо Бог Себе Самому противиться не может и говорить после этого о происхождении советской власти от Бога все равно, что утверждать и говорить – «ибо нетблудника, пьяницы, убийцы не от Бога», так как в смысле попущения и они от Бога, но если такое выражение недопустимо как явно кощунственное, то в отношении большевиков оно тем более недопустимо, чем более разница между убийцей, пьяницей и блудником с одной стороны и сатанистом, антихристом и богоборцем – с другой стороны.
Итак ни текст послания ап.Павла, ни святоотеческие толкования, ни контекст послания, ни сущность большевизма, как учения отрицающего сам принцип власти… не дают ни каких оснований утверждать о происхождении советской власти от Бога, и, потому все ссылающиеся на вышеозначенные слова апостола, употребляют сектанский (sic!) прием подтасовки текстов священного писания, разумея происхождение нынешних властей от Бога в отрицательном смысле, прилагают к ним текст из слова Божия, который говорит о происхождении власти от Бога в положительном смысле.
То обстоятельство, что апостол писал об языческих императорах, нисколько не оправдывает мнения о происхождении советской власти от Бога: о лицах общественного служения мы судим не по их личным недостаткам, а по тем основным задачам и целям, к которым направлена их общественная деятельность, каковы бы ни были языческие или даже многие христианские императоры (в том числе и русские, напр. Петр Вел. – кощунник…) но те общественные задачи и цели, к которым они стремились, не имели под собой тех анархических основ, которые составляют сущность большевизма.
Указание на гонение христиан со стороны языческих властей также не имеют серьезного значения, так как из истории Ц. известно, что язычники гнали христиан, как безбожников: последние не имели храмов идолов, жертвоприношений… и пр. внешних выражений религиозного культа, чем давали повод подозревать себя в безбожии. Потому, когда случалось какое либо стихийное бедствие (разлив Тибра, Нила) язычники видели в этом гнев богов за безбожие христиан и в результате раздавался крик – «христиан ко львам» и поднималось гонение. Обвинение христиан в так назыв. [пробел в тексте] так же имело религиозную подкладку – «культ цезарей». Ни из-за чего другого не было пролито так много христианской крови, как из-за этого религиозного почитания (Лебедев. А.П. «Эпоха гонений» 1904, 12).
В истории Церкви некоторое подобие советской власти мы имеем лишь в лице Юлиана отступника. Говорим «некоторое» – потому что он был собственно христоборцем, но не богоборец и анархист. Поэтому мы имеем нравственное право считать отношение христиан к Юлиану минимальной нормой отношения к советской власти. Достовернейшие исторические данные по этому вопросу мы имеем в творениях знаменитейших отцов и учителей Церкви – свв. Василия Великого и Григория Богослова. Из этих творений видно, что о какой либо «лояльности» к Юлиану отступнику не было уже и речи.
Что может быть нейтральнее должности врача? И что же? Назианская паства настоятельно требовала от Григория старшего отозвания своего сына Кесаря [Кесария], состоявшего врачом при дворе Юлиана Отступника. Выражая свой голос, голос Василия В. своего друга и голос всей Назианской паствы Св. Григорий Богослов писал своему брату Кесарю [Кесарию] следующее:
«Довольно было стыда за тебя. Ибо о том, что мы огорчились нужно ли писать тебе, который больше всякого в том уверен. Не говорю о себе и о том каким беспокойством, а позволь сказать и страхом, исполнил нас слух о тебе: желал бы я, чтобы ты, если это возможно было бы, сам послушал, что говорят о тебе и о [неразб.] другие, и свои и посторонние, сколько ни есть знакомые, коли только они христиане. И не только одни говорят, а другие нет, напротив того, все равно и в один голос повторяют, потому что людям приятнее рассуждать о чужих делах. И вот обратилось им как бы в постоянное занятие говорить следующее: «и епископский сын ныне уже в службе домогается мирских чинов и славы, уступает над собою победу корыстолюбию, потому что ныне все воспламенено страстию к деньгам и для них не щадят люди души своей, а не мало ни поставляют для себя и единственной славы и безопасности и обогащения в том, чтобы мужественно противоборствовать времени и поставить себя как можно дальше от всякой нечистоты и скверны. Как епископы теперь уговорят другого не увлекаться временем, не оскверняться общением с идолами: как теперь наказывать проступившихся в чем-нибудь, когда сам епископ не смеет сказать слова, по причине случившегося у него дома…».
Поклонникам и защитникам советской власти (верящим благим намерениям ее), не лишне припомнить ответ св.Григория Богослова говорившим в защиту Юлиана, что … «он не предписывал всенародно указами гнать христиан» … и тем пытавшимся доказать, что он не был гонителем: «никто еще, говорит св.Григорий, гидры кроткою за то, что она вместо одной головы… имеет девять, или патарской химеры – за то, что у нее три головы, непохожие одна на другую, отчего она кажется еще страшнее… или морского чудовища сциллы за то, что вокруг нее шесть отвратительных голов и, хотя верхняя половина ее показывала нечто благообразное кроткое… но ниже были головы собачьи, звериные… губившие множество кораблей… и неужели ты будешь винить стрелы стрелка и пращника: или… яды, составителей ядов,… а действующих ими… считать невинными в том на что они отваживаются…»
Для характеристики Юлиана св.Григорий не жалеет никаких красок:
«… После Ирода – гонитель, после Иуды – предатель… после Пилата – христоубийца… после иудеев – богоненавистник…»
Мечтающим проводить «тихое и безмолвное житие» … при советской власти и «распарившимся от безмерной любви к ней, поскольку выражением этого может служить кощунственное поминовение ее за богослужением, св. Григорий Богослов говорит: «… с трудом перенося настоящее и сокрушаясь о будущем (потому что и самая благодать Божия к обоим от нас сокрываемая была для нас нестерпимой) возносили мы глас свой к Богу: то призывая Его как Владыку, то умоляя Его как благого Отца, то как бы жалуясь и вступая с Ним в суд, что свойственно людям сетующим взывали:
«Для чего, Боже, отринул нас навсегда? возгорелся гнев Твой на овец пажити Твоей? (Пс. 73, 1)… Воздвигни руки Твои на гордыни их в конец» (3)… «Мы призывали меч и египетские казни, умоляли Бога восстать наконец, на нечестивых… мы вспоминали о винограднике который … для злых властелинов стал открыт и опустошен этим диким вепрем, лукавым человеком усвоившим себе зло, преисполненным тиною зла» .(10)
Молитвы его и Василия и прочих христиан были, наконец, услышаны.
Так молились о христоборце. Так и поныне Церковь молится об агарянах, вкладывая в уста своих чад следующие слова: «мерзкое и богохульное агарянское царство вскоре ниспровергни…»
Не иначе можно молиться и о советской власти. Ибо поминовение власти за богослужением имеет значение молитвы о благопоспешении власти во всех ее начинаниях: в отношении советской власти это значило бы молиться о преуспеянии богоборцев.
Сергию Страгородскому не мешает также припомнить, как он в первую революцию отказал студентам Петроградской Духовной Академии в просьбе отслужить панихиду по лейтенанте Шмидте. Ведь о нем он и на самом деле, м.б. без особенного насилия над своею совестью, мог бы помолиться, ибо тогда мало кому были известны истинные цели «делателей революции» и весьма, весьма многие увлекались идеями революции и социализма по неведению, веря в их благие намерения.
Такова минимальная норма отношений к советской власти.
Но помимо всего этого мы имеем авторитетнейший голос всей русской Церкви, выраженный соборно. По верованию Православной Церкви Соборные постановления есть соизволение Св.Духа. Как истинные чада православной Церкви мы имеем поэтому непременный долг принять постановления Собора 1917–18 г. по данному вопросу, как выражения воли Божией, как наставление Св.Духа (11).
Соборное деяние по вопросу об отношении к нынешним властям изложено в постановлении от 22-го января 1918 г., сделанном по поводу послания свят.Патриарха Тихона от 19 января того же года, которым анафематствовались «безбожные» «властелины тьмы века сего», а все «верные чада П.Ц. заклинались не вступать в общение с ними. В этом постановлении говорится следующее:
«Свящ. Синод В.П.Ц. с любовию приветствует послание св.Патр.Тихона, карающее злых лиходеев и обличающее врагов Ц.Х. С высоты патриаршего престола прогремело слово прещения и поднят меч духовный против тех, кто совершает непрерывные надругательства над святынями веры и совести народной. Священный собор свидетельствует, что он пребывает в полнейшем единении с отцом и молитвенником Ц.Р. внемлет его призыву и готов жертвенно исповедывать веру Христову против ее хулителей. Священный собор призывает и всю Р.Ц. во главе со своими архипастырями и пастырями объединиться ныне вокруг патриарха дабы не дать «на поругание веры нашей» (см. Церк.вед. 1918 г. № 5).
К настоящему времени, правда, большая часть епископата и духовенства и даже сам почивший патр.Тихон отказались от своих воззрений, оставив благорассмотрительному рассуждению верных чад П.Ц. разрешить возникающий в связи с неустойчивостью епископских убеждений недоуменный вопрос – когда же Св.Дух ошибся – в 1918 г., когда устами патр.Тихона анафематствовал «безбожных властелинов тьмы века сего», или в 1923 г., когда уже приносилось раскаяние в анафематствовании «безбожных властелинов» устами того же патриарха [I], или в 1927 г., когда злочестивый Сергий приглашал «выразить всенародно благодарность советскому правительству за такое внимание к духовным нуждам православного населения»? Которое деяние считать подлинным волеизявлением Св. Духа – выше ли приведенное соборное постановление от 22 января 1918 г. или послание выпущенное в августе 1923 г. и подписанное патриархом Тихоном, митрополитами – Тихоном Уральским и Серафимом Тверским и Архиепископом Илларионом (что нам лично подтвердил Тихон Уральский) в котором, между прочим говорилось, что церковь стоит на стороне советской власти, Церковь молится за нее, что советская власть от Бога и т.п., или, наконец, воззвание Сергия с его самозваным синодом, в коем «радости и успехи» безбожного и богоборческого правительства являются и присваиваются Церкви?
Коли мы на одну чашку весов поставим почти весь епископат Р.Ц. во главе с его виднейшими представителями, лучших представителей от монашества и мирян, выдающиеся научно-богословские силы, если мы вспомним, что многие из них явили себя исповедниками и даже запечатлели веру мученической кровию, если на другую чашку весов поставить таких лиц, как Сергий Страгородский, который давно уже стяжал славу умного и просвещеннейшего архипастыря, но который сначала держался в Финляндии униального т.н. Окуловского направления. И позднее – совершенно противоположного Киприановского направления, который, будучи, бессменным членом Свящ. Синода ни разу не возвысил голоса против распутиниан, с началом революции переметнулся к Львову, с появлением «Живой Церкви» перебежал в «ВЦУ», затем делал безуспешную попытку образовать свою церковную группу, после этого надумал принести покаяние, наконец, кончил тем, что бросил солидную горсть на коммунистическо-сатанинский жертвенник ладану: или таких лиц, как архиереи, известные под названием «Лубянских», или таких архиереев, которые поспели за последние годы побывать в беглопоповстве… и т.д. – то решение вышепоставленного вопроса в совести верных чад П.Ц. едва ли встретит затруднение.
То обстоятельство, что в настоящее время большая м.б. часть участников Собора 1917–18 г. не держится решений его по вопросу об отношении к советской власти, — не может подрывать веру в его богодуховенность: точно такая же судьба постигла и знаменитейший первый Вселенский Собор, после которого участники его, разъехавшись по домам, отказались от «никейского» символа: так что Афанасий Великий в течении 48 лет после собора выдерживал упорную борьбу, защищая «никейскую веру», один вынесши на своих плечах всю ее тяжесть: лишь к концу его жизни Господь воздвиг ему достойных сподвижников на поприще защиты православия в лице отцов Каппадокийцев.
Но мы не только отстаиваем богодухновенность собора 1917–1918 г., но дерзаем высказать предположение, что этот собор и есть тот 8 вселенский собор о котором предсказывал преп. Серафим Саровский. Основанием для такого предположения служит во 1-ых само содержание предсказания Преподобного, а во 2-х сущность понятия о вселенском соборе. Правда, до сих пор в богословских науках нет точного определения вселенского собора. Как бы то ни было, но вселенскими соборы названы не потому, что на них были представители всех Церквей, ибо это условие не всегда соблюдалось – и не потому, что постановления их принимаемы были всеми церквами, так как некоторые вселенские соборы получили всеобщее признание спустя несколько десятков лет. По определению В.В. Болотова вселенским собором является таковой, который православно выразил учение Церкви. Этот признак наиболее существенный. По этому признаку можно составить довольно точное понятие и определение вселенского собора: вселенский собор есть тот, который православно выразил истину, имеющую вселенское значение.
Вопрос об отношении к большевизму есть такой вопрос, который имеет значение не только для христианского, но и для нехристианского мира и, следовательно, является по преимуществу вселенским, ибо всем государствам мира впервые на протяжении всей мировой истории, пришлось встретиться с учением, которое стремится подорвать религиозные и гражданские основы их.
Чтобы избежать смерти от большевистской инфекции, единственным средством, парализующим ее действие, было бы следование патриаршим указаниям послания от 19/1 1918 г. и постановлениям собора 1917–1918 г. от 22 января 1918 г. Но увы никто не пожелал порвать с большевизмом.
Предсказание преп. Серафима о 8-м вселенском соборе также весьма знаменательно:
«… до рождения антихриста на Руси будет патриарх… после этого соберется 8-й вселенский собор для проклятия масонства, франк-масонства, иллюминатства, якобинства и других партий под каким бы названием они не появились, и для последнего предупреждения об опасности, угрожающей всему христианскому миру от этих партий, имеющих целью уничтожение христианства… (12) (перифраз). Это предсказание ставит нас лицом к лицу с временами эсхатологическими. Если мы обратим внимание на то, что хотя большевизм и ведет поход против всех религий, но гонит он преимущественно христианскую религию и главным образом православие; если мы припомним, что Владимир Соловьев в «трех разговорах» представлял антихриста, как «отрицающего Христа во плоти пришедша», если сама «тайна беззакония» состоит в ухищрении сатаны подрывать и извращать веру в воплощение Сына Божия (13) и «совершится» после отнятия «удерживающего» (2Сол. 2, 6), т.е. после падения царской власти: если по слову Тайнозрителя: «всякий дух, который не исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, не есть от Бога, но это дух антихриста» (1Иоанн 4, 3), если мы ко всему этому прибавим, что по учению православной Церкви антихрист родится из моря анархии, когда всюду воцарится безначалие, а конечная цель всякого социалистического учения – есть насаждение анархии, то сам собою напрашивается вывод, что отношение к советской власти является в то же время и отношением к антихристу.
Несомненно, что и во времена антихриста будут свои Сергии имеющие, вопреки приведенным словам Тайнозрителя, утверждать, что и антихрист от Бога, и будут молиться за него и это сделать будет гораздо легче, потому, что он по словам св. Ефрема Сирина, придет, как «благоговейный, смиренный, кроткий, ненавидящий неправды… предпочитающий благочестие, добрый, нищелюбивый, в высокой степени благообразный, весьма постоянный, ко всем ласковый… приимет хитрые меры всем угодить, чтобы в скором времени полюбил его простой народ, не будет брать даров, говорить гневно, показывать пасмурного вида…» (14) и т.д.
Впрочем считать ли собор 1917–18 г. вселенским или не считать, в богодуховенности его сомневаться не приходиться, ибо последующий ход исторических событий как нельзя лучше подтверждает ее, по крайней мере по вопросу об отношении к советской власти, которая предана анафеме.
После всего вышеизложенного нам представляется весьма странным заявление некоторых весьма видных архипастырей о том, «будто Сергий не нарушил канонов, ничего не изменил» и т.д.
С точки зрения вышеизложенного Сергий является не только нарушителем канонов, но и еретиком, и не только еретиком, но и отступником. В своей декларации, посланной им советскому правительству еще до образования своего синода Сергий писал:
… «одним из важнейших завоеваний революции для церкви является свобода церкви от государственных и политических миссий…»
Не говоря уже о том, что в этих словах заключена одна голая ложь, отцом которой Спаситель назвал диавола (Иоанн 8, 44), ибо если он говорит о внутренней свободе Церкви, то она всегда была свободна, если же о внешней – за что же сидят в тюрьмах, ссылках… наши архипастыри, пастыри, монахи и миряне, как за нежелание выполнить именно те «государственные и политические миссии», которые навязывает им власть. В этих словах содержится ни что иное как одобрение и признание справедливости социальной революции, чем извращается нравственное учение П.Ц. ценою этой гнуснейшей лжи Сергий купил свой злочестивый синод. Одобрив дела и делателей лжи и сделавшись через сие чадами отца лжи Сергий и иже с ним приглашают своих верных чад всенародно воздать благодарность советскому правительству за такое внимание к духовным нуждам православного населения.
«Важнейшим завоеванием» сатаны было распятие Сына Божия, а через то не бумажное, не фиктивное (как советские свободы), а действительное освобождение всего рода человеческого от греха, проклятия и смерти. Если уж советскую власть Сергий почел за долг благодарить за «фикцию», то сатане причитается с него получить сугубую благодарность. Ведь если согласиться с Сергием, что Церковь от революции получила какие то плюсы, то их ни в коем случае не приходится приписывать доброму произволению сов.власти подобно тому, как и спасение рода человеческого через крестную смерть Сына Божия не приходится приписывать доброму произволению сатаны. Как сатана «принимает вид Ангела света» (2Кор. 11, 14), так и советская власть облекается в образ толерантных декретов, имея с сатаною тождественные задачи и цели, как это видно из вышеизложенного, а также из их литературных произведений (15).
Как на сатанистов смотрел на них и собор 1917/18 г. Поэтому Сергий, заявив, что «их радости и успехи – наши радости и успехи, а неудачи – наши неудачи»… сделался не еретиком только, но и отступником.
Если он [Сергий Страгородский] этого не видит, то в этом ничего удивительного нет: «не могли понять богохульства, … прикрытого великолепным наименованием, пышным красноречием, возвышенной философией, даже такие угодники Божии, как преподобный Герасим Иорданский, Иоаникий Великий и другие угодники, уловленные в ересь. Целые общества человеческие, целые народы легко склонялись под иго ереси, разукрашенной личиной мудрости и праведности. Император Константин Великий равноапостольный письменно извещал Афанасия Великого прекратить прения с арианами, нарушающие мир из-за пустых слов. А этими словами, которые названы пустыми отвергалось Божество Господа Иисуса Христа» (перифраз) (16).
Что же ожидать от тех просвещеннейших умников (17) которые свою слепоту и крайнюю неустойчивость убеждений доказали признанием «ВЦУ» в числе первых, или переходом в беглопоповство… и т.д.
Признанием советской власти и одобрением революции Сергиевщина поставила себя на одну доску со всеми церковными революционерами – отступниками. По существу – между Сергиевцами, Григорианцами и обновленцами и всеми, признавшими происхождение советской власти от Бога и в силу этого лояльными к ней – разницы в отношении благодатности нет. Женатый епископат и двоебрачие духовенства не такие явления которые лишают благодати священства. Истории Церкви известны случаи двоебрачия и епископов.
Феодорит епископ Кирский, аскет, человек весьма строгих нравов, поставил двубрачного комита Иринея в епископа Тирскаго. Когда по этому поводу возникли неблагоприятные толки (запрос Константинопольского клира), то Феодорит ссылаясь на то, что Ириней, поставлен им по решению епископов Финикийских, что рукоположил двубрачного он опираясь на существующие примеры: так Александр Антиохийский, с высокоуважаемым Акакием верийским рукоположил двубрачного Диогена, что блаженной памяти Праилий рукоположил Домнина Кесарийского, что в виду этих примеров Прокл Константинопольский (18) признал и одобрил [έπαινών] рукоположение Иринея, … наконец, первенствующие епископы понтийского диоцеза и все палестинские без всякого прекословия допустили постановление Иринея (19).
«Трульский собор говорит, что в рядах клира были овдовевшие и женившиеся священники. Был назначен срок – 15 января 691 года, до которого такие браки считались законными, а после которого священники, вступившие в брак подвергались лишению сана (прав. 3/3)» (20).
«Случаи когда жены оставались при мужьях, сделавшихся епископами, вопреки правилу Трульского собора продолжались до конца XII века…» (21).
Отсутствие преемства власти также не делает иерархов безблагодатными. Достаточно для подтверждения этого указать на общеизвестные факты болгарской схизмы и образования автокефалией нашей отечественной Церкви.
Отступничество Сергия и всех прочих вновь образовавшихся после 1921 г. церковных течений, возглаголавших «радоватися советскому правительству и тем «приобщившимся их злым делам» (2Иоанн. 1, 11) – не вызывает у нас сомнений в силу всего вышесказанного, ибо одобрять революцию значит одобрять убийство грабежи, зависть и т.д., а солидаризироваться с «их» успехами не иное что есть, как отступничество.
Но как относиться к таким иерархам которые – с одной стороны – отошли от Сергия вследствие его воззвания, а с другой в письменном акте (от 6/II 1928 г) отречения повторяют того же Сергия: таковы, например архиереи Ярославской области: за пятью подписями они послали Сергию отречение от него, в котором между прочим пишут: «чадам П.Ц. и прежде всего епископам Вы (т.е. Сергий) вменяете в обязанность – лояльное отношение к гражданской власти, мы приветствуем это требование и свидетельствуем, что мы всегда были, есть и будем лойяльны к гражданской власти и послушны: всегда будем, есть и были честными и добросовестными гражданами нашей родной страны» –
Сергий в своей декларации, поданной сов. прав-ву до образования своего синода, писал, что «христианин является лучшим гражданином советского государства»
Как Сергий, так, отчасти, и Ярославские архипастыри хотят подражать древним христианским апологетам. Но выше мы показали, – можно ли признавать сов. власть, что есть сов. государство, каковы его основные задачи и цели, чем проникнуто их законодательство, как строится так назыв. «новый быт» и т.д. Все это по существу таково, что христианин фатально со всем этим обречен на борьбу и, следовательно, является не лучшим гражданином советского государства, а худшим. Лучшим гражданином языческих государств христианин вполне мог быть, ибо те государственные задачи и цели, которые они себе ставили, не шли в разрез с принципами христианской нравственности. Но как можно совместить с христианством честное и добросовестное гражданство в отношении богоборческой страны – это абсолютно непонятно. Что такое родная страна? Это, конечно, не есть известная территория, на которой я родился. Я напр. родился вне России, но последняя тем не менее была для меня «родной страной». Очевидно, что под «родной страной» разумеется главным образом живой элемент, т.е. нация, уклад жизни которой является для меня родным, дорогим и которая проникнута известным мировоззрением. До Владимира Святого на Руси был языческий уклад жизни, после крещения Руси – православный, теперь – богоборческий. На последнее, конечно, возразят что еще много верующих, что храмы особенно в городах ломятся от богомольцев и т.д. и т.п. На все подобные возражения отвечаем следующее: медицина, говорят, учит, что никакая инфекция не может оказать своего зловредного влияния на организм человека, если в нем не будет предрасположения к той или другой болезни. Так и в жизни нации никакие революционно-богоборческие идеи не могли бы иметь успеха, если бы духовный организм нации не был к ним предрасположен. Успехи богоборчества бесспорно велики. Но как евреи времен Иисуса Христа вполне созрели к совершению величайшего преступления Богоубийства, хотя и не видели этого, так и мы. Религиозность их была необычайна, но это было красивое яблоко с гнилой сердцевиной, над которым тяготел уже суровый приговор: «се, оставляется вам дом ваш пуст» (Мф. 23, 38). Раз богоборчество развилось у нас до необычайных размеров, то ясно, что нация созрела к богоборчеству и что все храмы, чины церковные…» т.е. вся эта внешняя религиозность представляет из себя лишь «одну видимость при истинном внутреннем отступлении», которое будет предварять пришествие антихриста (22).
Само собою понятно, что если Ярославские архипастыри считают своею «родною страною» именно эту «советско-богоборческую страну» и в отношении ее именно объявляют о своей честности и добросовестности, то в сущности они не иное что делают, как и Сергий, объявляющий «их радости и успехи своими» и наоборот. Если же они под родною страною, разумеют прежнюю дореволюционную Русь, то как они могут «свидетельствовать о своей лояльности» к делателям богоборческой Руси? Да и что это была бы за «честность и добросовестность»: говорить об одном, а думать о том – как бы сделать совершенно противоположное.
В истории Церкви пример такой двойственности мы имеем во времена арианства: некоторые весьма почтенные и достойные епископы (напр. Григорий старший, Дианий Кесарийский) веруя православно в догмат святой Троицы и правильно относясь к арианам, из опасения впасть в ересь Савелия (23) отвергали никейский символ веры с термином «единосущна» Отцу и подписывали полуарианский символ с выражением «подобосущна» Отцу, думая, что этим они защищают православное учение о святой Троице, фактически же приносят делу православия большой вред именно вследствие того авторитета, которым они пользовались у своих пасомых.
Нечто подобное совершается теперь у нас: такие почтенные и достойные архипастыри, как например, митр. Иосиф, Агафангел… правильно относясь к Сергию, впадают в полусергиевщину, в полукоммунизм, думая, что своими заявлениями о лояльности советской власти они защищают «православное учение о происхождении всех властей от Бога», чем многих сбивают с толка.
Как же, однако, относиться к таким архипастырям? Ответ на это мы также находим в истории Церкви того же периода. Св. Василий Великий, будучи в то время в звании «чтеца», после безуспешной попытки прийти к единомыслию с вышеупомянутым Дианием епископом Кесарийским: прекратил с ним общение. Он примирился лишь после того, как Дианий уже на смертном одре, сознал свою ошибку.
Следуя этому примеру, необходимо с такими архипастырями вступить в непосредственные сношения, или письменные, и в зависимости от их результатов поступать. Если окажется, что тут недоразумение на почве вышеуказанного смешения двух понятий – «признавать» «повиноваться» (властям) то оно тут же и разрешится [II] в противном же случае поступать по примеру св. Василия В.
Такое отношение хотя и представляется суровым, но оно вполне справедливо, ибо все архипастыри, занимающие вышеозначенную позицию в отношении к советской власти, идут в разрез с постановлением собора 1917–18 г. от 22 января 1918 г.; поместному собору принадлежит высшая власть в поместной церкви и постановлениям его обязаны подчиняться, конечно, и епископы.
Мы не отрицаем впрочем права не только за архипастырем, но и за всяким христианином – идти даже и против всей вселенной, если на их стороне истина (Афонасий Великий, Максим Исповедник, Марк Ефесский) но в этом случае епископы имеют непременный долг не молчать, а раскрывать истину и активно бороться за нее всеми доступными мерами. Афанасий Великий, например, не расписывался в лояльности властям, а наоборот убегал от них, скрывался, писал послания из мест тайных убежищ, допуская разные хитрости, чтобы обмануть бдительность властей, в то время как наши архипастыри почему то считают первым долгом «смиренно подчиниться гражданским властям» в распоряжениях о «невыезде», неговорении проповедей или распространении посланий на злободневные темы и т.п. Неужели на самом деле в течении 10 лет наши архипастыри не имели возможности изыскать способа информирования чад П.Ц. по такому важному вопросу. Полагаем, что у всякого архиерея нашлось бы преданное самоотверженное лицо, которое взялось бы распространить любое послание.
Один архиепископ, возражая нам, ответил: «я на соборе был против этого (т.е. против постановления от 22 января 1918 года). Но этого мало: кто не согласен с собором в таких важных принципиальных вопросах, тот не должен и подчиняться ему: наоборот обязан выступить с обличением лжеучителей. Вместо этого мы встречаем полное молчание, которое приносит неисчислимый вред, являющийся следствием «лояльного» отношения к советской власти. Таким образом слово «лояльный» приобретает такое же злополучное значение, какое имел «омиусиос» (подобосущный) во времена арианства. Слово «лояльный» от франц. loyal имеющий латинский корень loi – закон, в переводе на русский язык означает – законный, закономерный, придерживающийся закона, честный, верноподданный…
Так как сущностью большевизма является сатанизм, духом которого проникнута как идеология его, так и все мероприятия в области ее практического осуществления, то какое бы значение слова «лояльный» мы не взяли, оно совершенно неприложимо к ним. И прежде всего пастырство – если оно будет лояльно к большевизму, то этим проявит нелояльность к церкви. Разве пастыри, например, – не обязаны раскрывать своим пасомым сущность большевизма, его истинные задачи, делать увещания соответствующие…… но все такие действия являются преступлениями, предусмотренными уголовным кодексом, как направленные к «ослаблению власти» (ст. 57 и до ).
Может ли христианин быть участником будущей войны, когда знаем, что целью ее является защита «завоеваний революции» (т.е. сатанизма)? Конечно нет.
Христианин не может считать себя даже гражданином советско-сатанинского государства. Все в чем он повинуется советской власти он делает не за совесть, а за «страх» исключительно как пленник разбойнической шайки.
Если – идеологически мы враги друг другу, то такими останемся и при осуществлении каждой стороной своей идеологии.
Если под лояльностью разуметь лишь то, что мы не выступаем с оружием в руках против советской власти, то мы и в этом смысле не можем быть лояльными. Кто из христиан не молится о скорейшем «ниспровержении» этого мерзкого и богохульнейшего нового агарянского сатанинского царства. И если бы нашлись такие патриоты, которые выступили на это дело с христианским характером (а не для защиты капитализма, являющегося одинаково неодобрительным с точки зрения нравоучения П.Ц.), то, вне всякого сомнения получили бы на это благословение Церкви через тех же архипастырей.
Мы думаем, что ошибка патриарха с того и началась, что он отказал некоему в благословении на выступление в защиту преп.Сергия с 25 тысячами человек, которые готовы были постоять до смерти. И кто может поручиться за то, что последующее «раскаяние» его перед советской властью, объявление «Церкви на стороне» ее и прочее… не находится во внутренней связи с этим отказом. Тщательное замалчивание этих фактов нам всегда кажется странным. Ведь сказать – «Церковь на стороне советской власти» … в сущности то же что и Сергиевское – «церковные деятели не с врагами советского государства». Или распоряжение Патриарха о поминовении советской власти за богослужением чем отличается от такого же распоряжения Сергия? Мотивировать это замалчивание желанием «прикрыть наготу отчую», совершенно неуместно. Кому непонятно, что иное дело прикрывать человека в делах преступления нравственного закона Божия и иное дело прикрывать лжеучение: ведь от правильных воззрений зависит правильное направление всей жизни: а так как путей жизни всего два – пусть истины и путь лжи, то уклонение от первого является вступлением на второй, конец которого – дно адово.
На этот второй путь и направили и направляет лояльность к советской власти.
Лояльными в отношении этих сатанистов мы будем тогда лишь, когда прямо и откровенно будем говорить, что и идеологически и практически мы – враги и если не пойдем против вас активно, то потому, что вам «дано сотворить брань со святыми и победить их» (Апокал. 13, 7), ибо «теперь ваше время и власть тьмы».
Ссылки:
(1) Сборник был составлен и напечатан в двух экземплярах. Первый экземпляр машинописи был отправлен за границу к Управляющему русскими западноевропейскими приходами митрополиту Евлогию (Георгиевскому), который вместе с некоторыми другими документами передал этот сборник в 1940 г. на постоянное хранение в Русский зарубежный исторический архив в Праге. Он ныне хранится в Государственном архиве РФ. На его титульном листе значится: «Дело митрополита Сергия: Документы к церковным событиям 1917–1928 гг.», внизу титульного листа — выходные данные: «Китеж, 1929 год». В нем 452 страницы. В большинстве документов не указан автор. Иногда значится географическое происхождение — «Московский документ», «Киевский документ», «Ташкентский документ». Временные рамки сборника — 1917 г. – 7 февраля 1929 г.
В составлении сборника активное участие принимали новомученик Михаил Новоселов, протоиерей Феодор Андреев и его жена Наталия Николаевна Андреева, Алексей Федорович Лосев и Валентина Михайловна Лосева-Соколова. В работе над сборником отражалось стремление М. А. Новоселова сплотить наиболее принципиальных представителей оппозиции и обличить колеблющихся пастырей, тех московских служителей алтаря, которые, высказав отрицательное отношение к митрополиту Сергию и не поминая его на богослужении, не выразили открыто свой протест. Новоселову, видимо, принадлежит и немалое число неподписанных документов сборника. В частности, многие проходившие по делу «Истинно-Православной Церкви» называли его автором произведения «Ответы востязующим — к защите отложившихся». Не подлежит сомнению, что многие документы сборника «Дело митрополита Сергия» написаны Новоселовым.
(2) Варсануф. и Иоан. Руковод., М. 1893, с. 496.
(3) Душепол. Чт. 1912 №2
(4) См. Церковн. Ведомости 1918 г. №5
(5) Воззвание злочестивого Сергия.
(6) Болотов Н.В. т. Iv 1912(?неразб.) г., стр. 522. Лекция по ист. древ. церкви II
(7) Еп. Иг. Бр. т. v, изд. 2-е стр. 137.
(8) Еп. Иг. Бр. неизд.письма.
(9) Б. Поселянин Жития Св. XII.
(10) Два обличительных слова св.Гр.Б. на Юлиана Отступника, написанные им с целью пригвоздить к позорному столбу деяния его и воздвигнуть ему памятник выше столпов Ираклевых, который бы обличал изменника и устрашал других отваживаться на подобное же восстание против Бога.
(11) Деян. Xv, 28: «изволися бо св. Духу и нам»…
(12) Извлеч. из восп. Н.А. Мотовилова о преп. Сераф.
(13) Еп. Феоф.Затв., толк. на II Сол. 1883 стр. 463–466.
(14) Ефрем Сирин, т.2, «Слово на пришествие Господне…».
(15) См. напр. 1) Е.М. Ярославский «Мысли Ленина о религии» 2) Религия, Церковь и партия 1926 г. 3) Ленин «о религии».
(16) Еп. Игн. Бр. Iv 1905 г 82–83 стр.
(17) «Наш Сергий – умница» – говаривало про него духовенство.
(18) Причисл. Церк. к лику святых.
(19) Проф. В.В. Болотов. Лекции по ист.Др.Ц. т. 3, 1913 год, стр. 147–151.
(20) Проф. В.В. Болотов. Лекции по ист.Др.Ц. т. 3, 1913 год, стр. 147–151.
(21) Проф. В.В. Болотов. Лекции по ист.Др.Ц. т. 3, 1913 год, стр. 147–151.
(22) Еп. Феоф. Затв. Толков. II Сол. 1883 стр. 452.
(23) Савелий, отвергая догмат св. Троицы, учил, что Отец, Сын, Св.Дух суть названия Божии.
Комментарии:
[I] Патр.Тихон, будучи в тюрьме, был дезинформирован. И по этой причине издал покаянное письмо, по отношению к Советской власти. Но это не была позиция патр.Тихона, а письмо, написанное по причине дезинформации, за неимением достоверных сведений, в тюрьме, о чем и пишет о.Михаил Польский: «Патриарх, выйдя на свободу, увидев еще раз всю нравственную силу церковного народа, говорил моему знакомому и своему близкому старому другу: «Читая в заключении газеты, я с каждым днем всё больше приходил в ужас, что обновленцы захватывают Церковь в свои руки. Если бы я знал, что их успехи так ничтожны и народ за ними не пошёл, я бы не вышел из тюрьмы». То есть никогда бы никаких покаяний перед властью Патриархом не было бы принесено, и не было бы абсолютно никаких других достаточно серьезных причин побудить его к этому, если бы не обновленчество, захватившее церковную власть и бесчинствовавшее в Церкви. Но и обновленчество его бы не понудило на такой акт примирения с большевиками, знай он в заключении правду о них. Газеты действительно лгали об их значении и, конечно, нарочно подсовывались Патриарху агентами ЧК для получения от него этого акта «примирения», который власти был так нужен. Патриарх признавался своему другу, что на помощь своему главному мотиву поиска освобождения он принимал и то соображение, что, наконец, появился закон, революционный же хаос всякого беззакония, по-видимому, кончился. Ему казалось, что перед ним находится настоящая государственная власть, ради которой можно было, не кривя душой, отказаться от своего прежнего курса. Однако выяснилось, что отношение власти к Церкви не изменилось к лучшему, хотя Патриарх и сдал свои позиции. Власти этого оказалось мало. Патриарх управлял Церковью, и власть над Ней была в его руках. Большевикам надо было заново начинать борьбу за получение влияния на ход церковных дел, в которых Патриарх и теперь не был их послушным орудием, что они имели в обновленцах» (о.Михаил (Польский), «Положение Церкви в Советской России»).
А позиция патр.Тихона по отношению к этой власти выразилась в том, что его отравили, так как он не шел на уступки этой власти, и не вступал с нею в тесное сотрудничество, как это сделал, впоследствии, митр.Сергий и его последователи Московская Патриархия.
[II] Впоследствии выяснилось, что это недоразумение, так как митр.Иосиф не пошел на компромиссы с советской властью, вплоть до смерти.
Сокращения в тексте:
П.Ц. — Православная церковь.
В.П.Ц — Всероссийская Православная церковь.
Ц.Х. — Церковь Христова.
Р.Ц. — Русская Церковь.
Комментарии, адаптация текста и исправление ошибок, в некоторых местах, — о.Серафим Медведев.