Жития святых. Ноябрь. Свт.Димитрий Ростовский

Святые Косма и Дамиан, братья по плоти, были родом из Азии1 Отец их был язычник, мать же, по имени Феодотия — христианка. Пребывая по смерти своего мужа во вдовстве и проводя время в усерднейшем служении Христу, она всю свою жизнь посвятила на то, чтобы благоугодить Богу. И была она, как та вдовица, которую восхваляет Апостол: «Истинная вдовица и одинокая надеется на Бога и пребывает в молениях и молитвах день и ночь» (1Тим.5:5). Живя богоугодно сама, она научила тому же и возлюбленных детей своих, Косму и Дамиана, ибо воспитала их в добром наставлении вере христианской и в изучении Божественных Писаний и наставила их на всякую добродетель. Придя в совершенный возраст и утвердившись в непорочной жизни, по закону Господню, Косма и Дамиан были как бы два светильника на земле, сияющие добрыми делами. Они получили от Бога дар исцелений и подавали здравие душам и телам, врачуя всякие болезни, исцеляя всякий недуг и всякую язву среди людей и изгоняя злых духов. Они подавали помощь не только людям, но и скоту, и ни от кого ничего не брали за сие: ибо они делали все сие не ради прибытка, не для обогащения золотом и серебром, но ради Бога, желая через любовь к ближним выразить свою любовь к Нему. И не своей славы искали они этим врачевством среди людей, но славы Божией, и исцеляли недуги для прославления имени Господа, даровавшего им такую силу врачевания. Они избавляли от болезней не столько травами, сколько именем Господним, без платы и награды, даром, во исполнении Христовой заповеди: «даром получили, даром давайте» (Мф.10:8)2. Посему они и получили от верующих наименование безмездных врачей и бессребреников. Пройдя так добродетельно поприще своей жизни, они мирно и благочестно скончались. Они прославились многими чудесами не только в течение своей жизни, но и по смерти, и суть теплые предстатели и добрые целители наших болезней, душевных и телесных.

О нестяжательности их и безмездном врачевании есть такое сказание:

Некоторая женщина, по имени Палладия, в течении многих лет лежала на одре болезни и не получала никакой помощи от различных врачей. Услыхав о святых Косме и Дамиане, что они исцеляют всякие болезни, она послала к ним с просьбою, чтобы они посетили ее пред смертию. Святые, вняв сей просьбе, пошли в дом ее, и тотчас эта женщина, по вере своей, получила исцеление чрез пришествие к ней святых врачей и встала здоровою, славя Бога за дарование Своим рабам таковой благодати исцелений. Из благодарности к своим врачам за сие благодеяние, она хотела сделать им подарок. Но они не брали ничего, никогда и ни от кого, ибо не продавали благодати, которую имели от Бога. Женщина вознамерилась умолить, по крайней мере, одного из них, чтобы принял от нее самый малый дар; взяв три яйца, она пришла тайно к святому Дамиану и заклинала его Богом, чтобы он взял от нее эти три яйца во имя Святой Троицы. Дамиан, слыша имя Триединого Бога, взял от женщины этот малый дар, ради той великой клятвы, которою она закляла его. Святый Косма, узнав потом об этом, очень опечалился и пред своею кончиною сделал завещание, чтобы не погребали Дамиана возле него, ибо он нарушил заповедь Господню и принял от женщины награду за исцеление.

Святый Косма почил о Господе, а с течением времени пришел час кончины и Дамиана, и он преставился от временной жизни к вечной.

Люди были в затруднении — где погребать Дамиана, ибо знали о завещании святого Космы и не смели положить возле него брата его.

В то время как они недоумевали, внезапно пришел верблюд, который был прежде бесноватым и получил исцеление от святых. Он проговорил человеческим голосом, чтобы не сомневались положить Дамиана близ Космы, так как он взял от женщины три яйца не ради награды, но ради имени Божия.

Таким образом, честные мощи их были положены вместе, в так называемом Феремане3.

Однажды, во времена жатвы, один из жителей тех мест вышел жать на ниву свою. Изнемогши от солнечного зноя и намереваясь отдохнуть, он пошел под дуб, лег и крепко уснул. Во время сна ему чрез открытый рот вползла змея. Пробудившись, земледелец сразу не почувствовал никакой боли, так что снова принялся за работу на своей ниве. С наступлением же вечера, когда земледелец пришел домой и после ужина лег на постель, то почувствовал страшную боль от того, что змея начала терзать его внутренности. Больной, не вынося страданий, стал кричать, чем пробудил от сна всех домашних. Последние, подойдя к больному и видя его страшные мучения, ничем однако не могли помочь; они даже не могли понять, что это была за болезнь. Тогда больной, не получив никакой помощи от окружавших, прибег к скорым помощникам Косме и Дамиану и воскликнул: «святые врачи, Косма и Дамиан, помогите мне»! Святые тотчас поспешили с своею помощью: больной крепко заснул, и во время сна изо рта выползла змея. Видавшие сие чудо ужаснулись и прославили святых угодников. Когда змея выползла, муж тот тотчас пробудился и, с помощью святых бессребреников, выздоровел совершенно.

Был в том месте другой муж, по имени Малх. Он жил близ храма святых врачей, Космы и Дамиана, в Феремане. Намереваясь отправиться в далекий путь, он повел свою жену к храму и сказал ей:

— Вот я ухожу в далекий путь, тебя же вручаю под защиту Космы и Дамиану: оставайся дома, пока не пришлю тебе условленный знак о себе, который ты признаешь за мой. И если Бог восхощет, то пришлю тебе этот знак и возьму тебя к себе.

Поручив таким образом жену свою святым, Малх отправился в путь. По прошествии нескольких дней, Диавол принял образ некоторого знакомого человека и, придя к жене Малха, показал ей тот знак, на который указывал ей муж, говоря: «пришлю тебе знак и возьму тебя к себе».

Показывая ей сей знак, Диавол велел идти за ним к мужу.

— Меня, — сказал он, — прислал твой муж за тобою, чтобы привести тебя к нему.

Женщина сказала:

— Знак этот я знаю, но идти не хочу, ибо я поручена святым бессребреникам Косме и Дамиану; и если хочешь, чтобы я пошла с тобой к мужу, то пойдем со мною ко храму святых, возьмись за край алтаря и поклянись мне, что не причинишь мне на пути никакого зла.

Диавол дал такое обещание и, подойдя с нею к храму, взялся за край алтаря и клялся, говоря:

— Клянусь силами Космы и Дамиана, — не причиню дорогою тебе зла, но приведу тебя к мужу твоему.

Женщина, услышав клятву, поверила лживому бесу, бывшему в образе знакомого человека, и пошла за ним в путь. Обольститель же, взяв ее, завел в место пустое и непроходимое и хотел оскорбить ее там и убить. Она, видя себя в крайнем бедствии, возвела очи к небу и возопила из глубины сердца к Богу, говоря:

— Боже, по молитвам святых твоих, Космы и Дамиана, помоги мне и поспеши избавить меня из рук сего убийцы!

И тотчас явились скорые помощники, святые бессребреники, Косма и Дамиан. Диавол, увидев их, оставил женщину и бежал; поднявшись на высокий берег, он низринулся в пропасть и исчез, а святые, взяв женщину, привели в дом ее.

Женщина, кланяясь им, говорила:

— Благодарю вас, господа мои, что избавили меня от горькой погибели. Умоляю вас, — скажите мне, кто вы, чтобы мне знать, кому воздавать благодарность до конца жизни моей.

Они сказали:

— Мы — рабы Христовы, Косма и Дамиан, которым поручил тебя твой муж пред отправлением в путь, потому мы и поспешили к тебе на помощь и избавили тебя, по благодати Божией, от Диавола.

Слыша это, женщина упала на землю от страха и радости, святые же стали невидимы. И восклицала женщина, восхваляя и благодаря Бога и святых рабов Его, Косму и Дамиана. Придя в храм, она припадала со слезами к иконе святых и рассказала всем о том, что было, — как Господь явил к ней милость по молитвам Своих угодников. Молилась же она такими словами:

— Боже отцов наших, Авраама, Исаака, Иакова и семени их праведного! Ты угасил огненную печь для трех отроков4, Ты помог рабе Твоей Фекле на позорище5; благодарю Тебя, что избавил и меня грешную от диавольской сети чрез угодивших Тебе Косму и Дамиана. Покланяюсь Тебе, творящему дивные и преславные чудеса, и славлю Тебя, Отца, Сына и Святого Духа, во веки. Аминь.

__________________________

1 Азия, иначе Асия — это наименование употреблялось в древности не в одинаковом смысле. Первоначально оно означало небольшую, обильную возами, болотистую равнину в Лидии, т.е. средину западной части нынешнего малоазийского полуострова, на восточном берегу Эгейского моря. Римляне делили упомянутый полуостров на две приблизительно равные, части: одну, северо-восточную, лежащую при Черном море называли Понтом, другую, юго-западную, называли собственно Асией; каждая часть делилась на несколько (не всегда одинаковое число) провинций; по утверждении христианства, каждая из последних делилась, в свою очередь, в церковном отношении, на несколько епископий (еще в Апокалипсисе упоминается о 7 Асийских церквах — гл.1, ст.4, 11). С течением времени наименование Азии стали прилагать ко всему нынешнему малоазийскому полуострову, наконец — ко всей вообще части света, лежащей на востоке от нашей Европы, на одном с нею материке.

2 Слово туне и означает даром, без платы.

3 Фереман находился в Месопотамии на два дня пути от Амида (по-турецки называемый Диар-Бекира, в верховьях р.Тигра) и был разрушен Турками при первых завоевания их; при этом мощи свв. Космы и Дамиана перенесены были в Амид, где почивают и доныне.

4 Здесь разумеются три еврейских отрока — Анания, Азария и Мисаил. Находясь в Вавилонском плену, они отказывались воздать поклонение сооруженному Навуходоносором золотому истукану, были ввергнуты за это, по приказанию царя, в сильно разожженную печь, но чудесно, по милости Божией, остались в ней невредимыми, даже — со всеми одеждами (Дан.3)

5 Здесь, вероятно разумеется св. равноапостольная Фекла. Память ее празднуется 24 сентября.

Память святых мучеников Кесария и Дасия

Святые Кесарий и Дасий были захвачены в городе Дамаске1 и преданные различным мукам, не отреклись от христианской веры, за что и были усечены мечем и получили мученические венцы2.

__________________________

1 Дамаск — главный, богатейший торговый город Сирии; лежит к северо-востоку от Палестины, при р. Барад, протекающей чрез него, в прекрасной и плодоносной равнине, при восточной подошве Ант-Ливана. В настоящее время Дамаск, входящий в состав Турецкой империи, один из богатейших городов Азии и имел до 150,000 жителей.

2 Святые пострадали при взятии г.Дамаска магометанами (VII в.). Имена пострадавших со святыми Кесарием и Дасием следующие: Савва, Савиниан, Агриппа, Адриан и Фома.

Страдание святого мученика Ерминингельда, царевича Готского

Ерминингельд, сын царя Готского1, Леовигильда2, был обращен из Арианской ереси3 к православной вере Испанским епископом Леандром. Леовигильд, будучи сам арианином, был огорчен тем, что сын его оставил арианское зловерие, и старался отвратить его от православия и снова возвратить к своей ереси. Он убеждал его ласковыми словами, как отец, умоляя и увещевая оставить кафолическую веру и мыслить заодно с ним, как и прежде. Когда же увидел его непреклонность, то начал устрашать его угрозами мучений и ран. Но сын оставался непоколебим в вере, как столп, не придавая никакого значения ни ласкам, ни угрозам отца. Леовигильд, воспылав на него сильною яростию, прежде прежде всего лишил своего сына царского престола и соправления, наследства и всего имущества; потом, не видя перемены в его мыслях, оковал ему шею, руки и ноги железными оковами и ввергнул в тесную и мрачную темницу. Но блаженный Ерминингельд, хотя и был юн летами, но — стар разумом: пренебрегая земным царствованием, он искал всею душою небесного, и, лежа связанным в темнице, молился всесильному Богу, чтобы Он укрепил его в этом страдании. При наступлении великого праздника св. Пасхи, царь Леовигильд, призвав одного арианского епископа, послал его ночью к своему сыну в темницу, чтобы Ерминингельд принял из рук сего епископа их арианское причастие: и если он причастится сего, обещал снова возвратить прежнюю родительскую любовь и честь. Но святой страстотерпец, с негодованием отвращаясь арианского епископа и доблестно обличив его зловерие, прогнал его от себя, не приняв еретического причащения. Пречистых и животворящих тайн тела и крови Христовых он был причащен некоторым православным пресвитером, тайно присланным к нему св. епископом Леандром; арианский же епископ возвратился к отцу посрамленным и пересказал ему все, слышанное от сына. Тогда царь, исполнившись невыразимой ярости и заскрежетав зубами, тотчас послал из среды своих бояр нарочитых мужей, дав им приказание убить сына своего Ерминингельда в темнице; те пошли и отрубили секирою честную его главу. И слышны были сладостнейшие голоса святых ангелов, поющих над святым телом его, и были видны ночью горящие свечи. Верующие, видя сие, радовались и благодарили Бога, прославляющего такими чудесами Своего правоверного раба после страдальческой кончины его; зловерные же стыдились и ужасались. Детоубийца — отец, раскаявшись в безвинно совершенном убийстве, заболел от скорби; он хотел отказаться от арианства и принять православие, но боялся ариан и таким образом не сподобился быть сопречисленным к правоверным. Когда же приблизилась его кончина, то он почтительно призвал к себе, бывшего в то время епископом, Леандра, — которого ранее не любил и преследовал, — и умолял его, чтобы тот младшего его сына Рехадера, которого сделал наследником своего царства, так же наставил своим Боговдохновенным учением в православии, как и Ерминингельда. Леовигильд умер, а Рехадер, воцарившись, тотчас принял православную веру, по наставлению св. епископа Леандра, и привел к благоверию всю землю Готскую4, которая ранее была заражена арианское ересью. Тело св. Ерминингельда, своего старшего брата, он почтил подобающей честью, как мученика Христова, на котором сбылось евангельское слово: «Если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода» (Иоан.12:24). Ибо стастотерпец Христов, подобно пшеничному зерну, один из Готов умер за Христа, но плодом его смерти стала православная жизнь всего народа той земли: все начали православно веровать во Христа Бога, Единосущнаго и Равночестного Отцу и Святому Духу, Ему же слава во веки, аминь.

__________________________

1 Готы жили на востоке от Дуная и разделялись рекою Днестром на остготов и вестготов. С III в. по Р. Хр. они стали входить в сношения с Римлянами, на которых делали беспрестанные нападения, и постепенно стали принимать от них христианство. Во 2-ой половине IV в., теснимые выходцами их Азии Гуннами, Вестготы получили позволение поселиться во Фракии, в пределах римской империи, под условием обязательного принятия всеми ими христианства. Последнее распространилось у них в форме арианства. По удалении из пределов Римской империи, Вестготы перенесли арианство в Испанию, где основали в 415 г. свое государство. Здесь происходили впоследствии излагаемые в настоящем житии события.

2 Царствовал во 2-ой половине VI в. Он сделал своего сына, св. Ерминингельда, своим соправителем, при чем местопребыванием ему назначил Севилью, а сам жил в Толедо (испанские города).

3 Название ереси происходит от имени Ария, Александрийского пресвитера, жившего в IV в. Желая устранить из христианского учения о троичности Лиц в Боге все непостижимое для разума, Арий учил, что Сын Божий не рождается предвечно из существа Бога Отца, а сотворен Им из небытия во времени, не единосущен Ему и не равночестен. В этой ереси скрытно заключалось решительное отрицание Божества Иисуса Христа и нашего искупления им, короче — ниспровержение всего христианства. Арианство имело большое распространение и на христианском востоке и на западе. Оно долго волновало умы и производило смуты в церкви, — даже и после того, как было осуждено на 1-м вселенском соборе в Никее в 325г. Эта ересь встретила наиболее сильного и ревностного противника себе, на соборе и после него, в лице св.Афанасия Александрийского.

4 Св. Ерминингельд умер мученическою смертию в 586 году, а в 589 году, на соборе Толедском, Готы отказались от арианства и приняли православие.

Память святых мучениц Кириены и Иулиании

Святыя жены Кириена и Иулиания пострадали в царствование императора Максимиана1. Кириена происходила из года Тарса, Киликийской области, Иулиания же — из города Россона2. За исповедание христианской веры они были схвачены правителем Маркианом, который принуждал их отречься от Христа. За твердость в истинной вере Маркиан приказал нечестивым воинам остричь Кириене голову, обрезать веки и, обнаживши, водить вокруг города Тарса3. Затем ее вместе со святою Иулианией, отведши в город Россон, предали сожжению.

__________________________

1 Здесь разумеется Максимиан Галерий, бывший сначала соправителем Диоклитиана, а затем императором восточной части Римской империи с 305 по 311 г.

2 Тарс, древняя столица Киликии, юго-восточной области Малой Азии, теперь Тассо или Терсус. Этот город был родиной Апостола Павла. Россон или Рос — немного севернее Антиохи Сирийской.

3 По месяцеслову Василия св. Кириену возили нагою на осле, и затем праздные дети били ее палками. Но святая, по ее молитвам, не представлялась людям нагою.

Память святых священномучеников Иоанна и Иакова

Святые Иоанн и Иаков были, — первый епископом, а второй пресвитером, при Сапоре Персидском1. Они многих привели ко благочестию, за что были схвачены царем и преданы различным скорбям и мукам. После мучения они были усечены мечем.

__________________________

1 Сапор II, известный под именем Великаго, — Персидский царь, царствовал с 310 по 381 г. по Р.Х.; известен счастливыми воинами с Римлянами; был жестоким гонителем христианства.

Страдание святых мучеников Акиндина, Пигасия и Анемподиста,

Память 2 ноября

Когда персидский царь Сапор1, омраченный идолослужением2 и исполненный всякого беззакония, воздвиг в своей стране великое гонение на христиан, то в это время между его придворными было три тайных христианина: Акиндин, Пигасий и Анемподист. Служа скрытно Христу, они приводили многих своим тайным учением к тому же благочестию. Некоторые оклеветали этих трех святых пред царем, что они не только сами веруют в Распятого, но и других заражают, как ядом, такою же верою.

Царь сказал с гневом клеветникам:

— Почему вы, давно зная о таких людях, не донесли мне и не представили их ко мне?

Они сказали:

— Державный царь! Если прикажешь, мы сейчас же представим их к тебе.

Царь тотчас дал такое приказание, и они пошли, чтобы взять их. Когда они подошли к дому, в котором пребывали святые, то нашли двери запертыми; ибо верные рабы Господни стояли на молитве и не хотели отпереть людям, упражняясь в беседе с Богом. Те выломали двери, схватили святых и, связав, повели пред лицо царя.

Царь, увидев святых, начал кротко спрашивать их:

— Откуда вы, дети мои?

Святые отвечали:

— Об отечестве ли нашем спрашиваешь нас, царь? — отечество наше и жизнь наша есть Пресвятая, Единосущная и Нераздельная Троица, Отец, Сын и Святой Дух, Единый Бог.

Царь сказал:

— Вы весьма дерзки и смеете исповедывать предо мною иного Бога, потому что еще не испытали, что такое раны и разного рода мучения.

Святые отвечали:

— Мы смелы надеждою на Бога нашего и готовы принять за Него всякие раны и мучение; если не веришь словам нашим, испытай самым делом: наноси раны, причини, какие хочешь, мучения, — и увидишь, отвергнемся ли мы от нашего Бога.

Когда святые говорили еще более, прославляя Единого Бога и обличая царя за его многобожие, то царь разгневался и повелел каждого из них, распростерши по земле, четырем человекам бить суковатыми палками. Святые же благословляли, среди побоев, Бога, единогласно говоря:

— Призри, Господи, не умолчи и не отступи от нас, чтобы все уразумели могущество десницы Твоей, и Сам, Господи, помоги нам.

Между тем как святые среди мучений пели так, палачи выбились из сил, и царь приставил других, чтобы те продолжали бить их. И били мучеников долгое время, так что они могли бы и умереть от столь продолжительных побоев, если бы Сам Бог не поддерживал жизни их. Царь, видя такую твёрдость их терпение, что они не кричать и не теряют сил, удивлялся; какой-то ужас напал на него, и он упал с царского престола. Святые же воззвали к нему, говоря:

— Господь наш, Который дал тебе жизнь, снова укрепляет тебя, чтобы ты увидел чрез нас силу Его.

Окружающие думали, что царь убился до смерти и, подбежав, подняли ого Он поднялся еле живой и едва пришел в себя. После того Сапор пришел в еще большую ярость, подумав, что мученики причинили ему это каким либо колдовством; ибо нечестивые, сами будучи всецело под действием бесов, всегда имели обыкновение приписывать волхвованию и колдовству совершаемые святыми дивные чудеса Божии. Беззаконный царь повелел повесить святых мучеников и развести под ними пылающий огонь, чтобы они погибли, испустив свои души среди мучений от оков и огня.

Святые, вися в продолжение долгого времени, воспевали:

— Светильник душ наших и Творец наш, преданный за нас, оплёванный, подвергшийся поношению, как злодей повешенный на дереве, всё в Своей деснице содержащий Владыка! приди ныне и призри на наше страдание и яви нам спасение Твое; воззри на болезни наши и помилуй нас, сделай явным для всех, что мы имеем Тебя — Единого Бога на небе.

И тотчас явился им Господь в человеческом образе, с лицом светлым, как солнце: с явлением Его распались оковы, погас огонь и святые сделались здоровыми. Увидев Господа, они исполнились неизреченной радости, Господь же снова сделался невидимым. А святые стали пред царем как будто бы не претерпели ни одного мучения. Царь, увидав их здоровыми, изумлялся и говорил им:

— Что такое было с вами?

Они отвечали:

— Видишь сам что: Христос Бог наш спас нас от твоих мучений; познай силу Его и устыдись.

Беззаконник начал хулить Христа. Святые же воскликнули:

— Да онемеют уста льстивые, хулящие истинного Бога!

И тотчас царь онемел и сделался безгласным.

Святые говорили:

— Что с тобою произошло, царь, что ты не говоришь с нами? Неужели мы так и отойдем от твоего судилища, не получив окончательного приговора?

Царь начал делать окружающим знаки глазами и руками, чтобы они взяли святых и заключили в темницу; но никто из окружающих не понял, что он приказывает своими знаками, Тогда царь, сорвав с себя багряницу3, ударил ею о землю и, как безумный, начал пред всеми топтать ее ногами, Народ, видя то, дивился и сожалел о своем царе, что он впал в такое безумие.

Святые же сказали народу;

— О, слепые умом! видя вы не видите, слыша не слышите, ибо ожесточились сердца ваши! …

Когда святые говорили сие, явился с неба полк пресветлых Ангелов, коих видели многие из народа; не будучи в состоянии смотреть на них, они упали от страха и уверовали во Христа, Святые же начали петь: «Бог нам прибежище и сила, скорый помощник в бедах, посему не убоимся, хотя бы поколебалась земля, и горы двинулись в сердце морей. Восстань на помощь нам и избавь нас ради милости Твоей» (Пс. 45:2-3; 43:27).

Царь, не будучи в силах предпринять что либо, по причине немоты, в ярости начал бить себя по лицу. Акиндин, видя его в таком смятении, прослезился и сказал:

— Во имя Иисуса Христа, Господа нашего, говори .

И тотчас у него разрешился язык, и он начал говорить, но не благословлял Бога, напротив, имея ожесточенное сердце, еще более хулил: хотя он и видел на себе крепкую руку Божию, однако не хотел познать истины. Считая все сие за колдовство святых мучеников, он воспылал еще большим гневом на них и, вместо благодарности, тотчас по разрешении своей немоты, изрек такое слово:

— Акиндина, Пигасия и Анемподиста погублю лютою смертью, вам же, присутствующим, отомщу за то, что не послушались меня, когда я приказывал вам знаками, — взяв этих нечестивых христиан, мучить за меня; ибо они связали мой язык своим колдовством.

И повелел царь разжечь железное ложе и положить на нем мучеников. Когда их жгли на этом ложе в течение многих часов, они усердно молились Богу и воспели приличествующей тому времени псалом Давида:

— «Ты испытал нас, Боже, переплавил нас, как переплавляют серебро4. Ты ввел нас в сеть, положил оковы на чресла наши5, посадил человека на главу нашу6. Мы вошли в огонь и в воду, и Ты вывел нас на свободу» (Пс.65:12). Дай нам силу понести удручающие нас мучение с твёрдою душою и мужественным сердцем, дай познать имя Твое святое стоящим вокруг, пред которыми Ты сделал явными силу Твою и чудеса Твои.

Когда святые говорили сие, послышался голос с неба, который изрек:

— Так как вы засвидетельствовали веру вашу делами, то прошение ваши будут исполнены.

Многие из стоящих вокруг, сподобившись слышать сей Божественный голос, воскликнули:

— Един есть истинный Бог, Коего чтут сии страдальцы, один Он силен, один непобедим, и нет, кроме Него, иного Бога. Блаженны вы, страстотерпцы, соделавшиеся свидетелями пришествия Его на землю и из любви к Нему предавшие души свои на смерть, после которой удостаиваетесь жизни вечной! Молите Его благость и за нас, чтобы Он простер нам свыше руку Своей помощи и извлёк нас из глубины погибели.

Святые мученики, возведя свои очи на небо, молились о них, говоря:

— Боже, в вышних живущий! призри на рабов Твоих, истинно призывающих имя Твое, и ниспошли орошение новому Твоему достоянию, — тем людям, которые ныне уверовали в Тебя; пусть роса, исходящая от Тебя и омывающая греховные немощи, будет им врачевством и исцелением4, и пусть познают все, что Ты — Единый Бог, и пусть все повинуется Твоей власти.

Когда святые так говорили и оканчивали молитву, внезапно вдруг засверкала молния, послышались раскаты страшного грома, и пошел сильный дождь; неверующие, полные страха и ужаса, бежали; с мучениками остались только одни те, которые веровали во Христа.

Святые сказали им:

— Не бойтесь, ибо сие было ради вас, чтобы чрез этот дождь над вами было совершено таинство крещение.

Когда все единогласно воссылали славу Богу, то было видно множество нисходящих с неба Ангелов, которые одевали белыми одеждами новокрещенных людей, показывая чрез то, что души их очищены святою верою и водою, сшедшею на них свыше. От этого дождя погас огонь, остыло раскалённое ложе, и святые встали живыми и здоровыми; только тела их были чёрны, подобно деревьям, обгоревшим в огне.

Царь, призвав снова святых, сказал им:

— Хотя вы и угасили огонь своим волхвованием, однако не избежите моих рук, пока не заставлю вас поклониться богам, или не предам вас лютой смерти.

Они отвечали как бы одними устами:

— Предай нас, какой хочешь, смерти, но мы не отторгнемся от живущего на небесах Единого Бога, уготовавшего нам вечную жизнь.

Царь, засмеявшись, сказал:

— Дети мои и друзья! если вы почитаете Единого Бога, то и я ведь принуждаю вас почитать не многих богов, а только одного, однако — того, которого почитаю и которому покланяюсь я. Ибо и я имею одного бога, которого люблю и почитаю более других, это -великий Зевс, старший между всеми богами7; воздайте, вместе со мною, поклонение ему одному; относительно же прочих богов — как хотите, достаточно воздать почтение одному.

Блаженный Анемподист сказал царю:

— Каким образом воздать честь Единому Богу велишь ты?

Царь, услышав это, обрадовался, ибо подумал, что хотят поклониться его скверному Зевсу, и сказал им:

— Пойдёмте, дети мои, со мною в храм великого Зевса, и что я буду делать, то и вы делайте, и поклонимся вместе моему богу.

Святые сказали:

— Ты, царь, молись по своему уставу, а мы будем молиться — как научились издавна.

Царь, не поняв сказанного ими, радовался, ибо он думал, что они уже склонились к его идолопоклонству и говорил им:

— Почему вы ранее не захотели обнаружить единомыслие с нами? — тогда вы не потерпели бы таких мучений. Теперь же простите меня, что причинил вам скорбь; обещаюсь загладить пред вами это моею усердною любовью.

Он велел приготовить свою царскую колесницу и, поднявшись на нее, звал к себе святых мучеников, чтобы они садились вместе с ним.

Святые отвечали:

— Нет, царь, мы не поедем на колеснице, но пойдем сами.

Так они дошли до этого мерзкого храма. Взяв их за руки, царь вошел с ними в храм и начал кричать:

— Велик бог Зевс, и велика сила его! приидите, возлюбленные мои, и помолитесь прежде меня великому богу Зевсу.

Святые отвечали:

— Как ты велишь, так и сделаем.

Сотворив крестное знамение на челах своих, они упали на колена и, подняв к небу свои руки, начали молиться Богу, Единому в Троице, Отцу и Сыну и Святому Духу; и тотчас потряслось то место, и храм начал разрушаться. Царь, убоявшись, выбежал вон со всеми, кто был с ним, и пал храм вместе с идолами, и всё находящееся в храме разбилось в прах. Святые же остались при падении того храма невредимыми; они радовались при виде силы Христовой и смеялись над беспомощностью языческих богов.

Царь воспылал сильною яростью на святых и сказал им:

— Таково-то ваше обращение к Зевсу и поклонение ему? такова-то ваша молитва, что вы своим волхвованием разрушили храм и сокрушили богов?

Святые отвечали:

— Как мы научились издавна, так и молились Единому Богу, Создателю всего мира, волхвование же не знаем; и не от какого либо волхвования, но от всесильного имени Божия, призванного нами в молитве, разрушился скверный храм с нечистыми вашими богами.

Царь повелел приготовить три котла и наполнить их оловом, серою и смолою, разрубить старые лодки на дрова8 и развести ими большой огонь под котлами. Когда это было сделано, и сильно раскалённые котлы кипели и клокотали, святых связали цепями и свесили их сверху в котлы, сначала до пояса, потом — до груди и наконец — до шеи. Они же взирали, среди этих мучений, на небо, и каждый из них пел свою песнь из псалмов Давидовых. Блаженный Пигасий взывал:»Ибо у Тебя источник жизни; во свете Твоем мы видим свет» (Пс. 35:10).

Блаженный Анемподист говорил: «Моя нога стоит на прямом пути; в собраниях благословлю Господа» (Пс. 25:12).

Блаженный Акиндин начал восклицать:

— «Объяли меня муки смертные, и потоки беззакония устрашили меня» (Пс.17:5), но поелику «Мы вошли в огонь и в воду, и Ты вывел нас на свободу» (Пс.65:12). Сам, Господи, изведи нас в покой.

Святые, молясь таким образом в котлах, не потерпели никакого вреда от кипящих олова, серы и смолы, и цепи, сами развязавшись, упали с них. Святые вышли здоровыми на виду у всех, из которых многие, удивляясь сему поразительному чуду, познали истину и, прославив Христа, уверовали в Него Также и один из мучителей, по имени Афоний, видя это чудо, уверовал во Христа и воскликнул:

— Велик Бог христианский!

Царю же он сказал:

— Безбожный и человеконенавистный царь! доколе ты не оставишь сих неповинных людей? — вот мы, мучая их, устали более, чем они, претерпевая мучение, а ты остаешься как бы железным и каменным, и не трогается сердце твое.

Царь тотчас повелел отрубить ему голову.

Афоний, услышав ответ царя, присуждавши его к усечению мечем, возвел очи на небо и сказал:

— Слава Тебе, Господи Иисусе Христе Боже, в Которого веруют христиане! вот и я верую в Тебя, покланяюсь Тебе и умираю за Тебя: спаси меня недостойного по великой Твоей милости.

Палач, приступив к нему, надел на шею его верёвку, чтобы вести его за город для исполнение казни. Он же, обратившись к святым мученикам, сказал:

— Господа мои и отцы, забудьте зло, которое я причинил вам, мучая вас, по повелению нечестивого царя. Молите о мне Бога, чтобы простил Он мне многие мои грехи, приобщил меня к сонму верующих в Него и дал мне увидеться с вами в Царствии Его.

Святые мученики сказали ему:

— Радуйся, брат, потому что прежде нас идешь ко Христу, и будь уверен, что найдешь у Него милость, и Он воздаст тебе по вере твоей.

Афония, после того как он поцеловал святых, отвели за город; призывая пресвятое имя Иисуса Христа, он склонил под меч свою выю и, отошел, радуясь ко Господу. Христиане, взяв его тело и обвив чистым полотном, предали его честному погребению, как мученика Христова.

После сего Акиндина, Пигасия и Анемподиста царь повелел зашить в кожаные меха и бросить в море. Когда это было сделано, явились святый Афоний и с ним три Ангела, ходящие по морю; вынув из моря святых мучеников, они освободили их от мехов и поставили на суше живыми и здоровыми, как бы никогда нисколько не страдавшими. Услышав о том, что святые мученики живы, царь разгневался на воинов, которым поручил ввергнуть святых в морскую пучину. Предположив, что они не послушались его и отпустили их на свободу, он, прежде всего, отсек руки этим воинам, которых числом было четверо, а потом приказал потопить их в море. Перед смертью, они призывали Господа нашего Иисуса Христа, исповедуя Его святое имя, веруя и молясь Ему, и таким образом были потоплены в водах морских. Святые мученики, Акиндин, Пигасий и Анемподист, снова были взяты, заключены в темницу и забиты в колодки. В смущении царь пошел в свою спальню, возлег на ложе, призвал своих вельмож и начал с гневом говорить им, что они оставили его одного трудиться на суде, совершаемом над христианами, и не помогают ему ни в чем, ни словом ни делом. Они отвечали, говоря, что нехорошее это дело -упражняться в таких судах и предавать казни неповинных христиан. Царь же при сем заметил им еще следующее:

— О чем вы думали, когда стояли вчера и третьего дня, закрыв уста свои руками?

Один из вельмож, по имени Елпидифор, засмеявшись, сказал:

— Мы смеялись в своей душе над твоим безумием, и глупы мы были до сих пор, что слушались тебя.

Царь приказал одному из присутствовавших здесь слуг ударить Елпидифора по лицу. Все вельможи, видя это, пришли в негодование и сказали царю:

— Знай, царь, что мы не на твоей стороне.

Царь, видя, что все вельможи за одно с Елпидифором, убоялся и, не желая раздражать их еще более, сказал:

— Простите мне, потому что от великой печали пришел в гнев.

Вельможи, оставив царя, ушли, тем более что уже наступала ночь. Царь же еще более мучился сердцем от ярости, думая о том, как бы и святых погубить и вельможам отомстить. Поутру он повелел бросить святых мучеников в яму, наполненную ядовитыми гадами; но и там они остались невредимыми, утешены были явлением Ангелов и выведены оттуда целыми. Потом их повесили и скоблили тела их даже до костей, но мученики снова оказались без ран. Наконец, царь, не зная, что сделать еще, осудил их на усечение мечем. Когда святые шли за город для совершения над ними казни, за ними следовало много веровавшего народа, который с плачем говорил им:

— Рабы истинного Бога, зачем оставляете нас без поучения?

Святые отвечали:

— Милосердный Бог устроит потребное для вас, как знает и хочет: только веруйте в Него несомнительно, и Он дарует вам — что будет служить вам на пользу.

Некоторые из царских слуг пошли к царю и донесли, что весь народ пристал к этим трем христианам и может воспрепятствовать их усечению.

Царь сказал:

— Выведите за город триста вооруженных воинов, чтобы они перебили и народ, который будет следовать за этими обольстителями.

Слуги донесли ему, что среди этого народа есть и некоторые из вельмож, что и Елпидифор там же, и спрашивали, можно ли и их перебить с прочими. Царь приказал позвать к нему Елпидифора. Елпидифор, взяв с собой трех других сановников, пришел к царю. Царь, поникнув головою, долго сидел в молчании; потом, подняв голову, сказал:

— Елпидифор! зачем, оставив отеческих богов, вы захотели перейти к ложным христианским9? Знай же, что я не пощажу никого, кто верует в Распятого.

Елпидифор отвечал:

— Делай что хочешь, мы готовы тотчас умереть за распятого Христа, потому что Он один есть истинный и праведный Бог, и нет другого, кроме Него. Все же твои боги суть бесы, от которых мы отрекаемся и отвергаемся, а тобою, — служителем бесовским, — и скверными идольскими жертвами мы пренебрегаем.

Тогда царь осудил их на смерть и произнёс над ними такой приговор: «Елпидифора и всех его единомышленников, которые оставили пресветлых богов и предпочли смерть этой жизни, — повелеваю усечь мечем, чтобы они получили то, чего сами пожелали; и кто хочет взять и укрыть их тела, тот может сделать это безбоязненно».

Воины, тотчас взяв их, повели за город к святым мученикам и ко всему народу, уверовавшему во Христа. Когда там было прочитано пред всеми повеление царя, то все воскликнули:

— Слава Тебе, Боже, что указал нам благой путь, дабы мы, освободившись из сего мрачного и коварного мира, пришли к Тебе, Богу нашему, поклонились престолу Твоему и узрели Тебя, Свет Неприступный.

Они начали целовать друг друга. Воины же, окружив, избивали их, и пало тогда от меча около семи тысяч уверовавших во Христа, вместе с святым Елпидифором.

Акиндин, Пигасий и Анемподист не были усечены, но, по повелению царя, снова были заключены в темницу.

Поутру царь повелел приготовить огненную печь, чтобы сжечь в ней святых мучеников. Когда святые были выведены из темницы, царь сказал им:

— Видите ли эту печь? — вот она приготовлена для вас.

Блаженный Акиндин сказал:

— Для тебя еще большая печь приготовлена в геенне огненной, в которой ты будешь вечно гореть вместе с соименными тебе бесами.

Царь гневно сказал:

— Разве я бес?

Святый отвечал:

— И дела твои и имя твое показывают в тебе беса, ибо ты делаешь свойственное бесам, и имя твое означает: «царь бесов»; и хорошо назвала тебя твоя мать Сапором, потому что ты единомышленник бесов.

Царь сказал окружающим:

— Попросите мать мою придти сюда ко мне.

Когда пришла его мать, он встал с своего престола; воздав ей честь, он посадил ее возле себя и сказал:

— Скажи мне, мать моя, какое у меня имя?

Мать отвечала:

— Ты носишь имя твоего деда: дед твой назывался Сапором, и тебе имя Сапор.

Царь, показав перстом на святых, сказал:

— А эти беззаконники говорят, что у меня бесовское имя.

Мать его на это засмеялась, -ибо она уже веровала во Христа, но скрывалась пред своим злым сыном. Царь, увидев, что мать его засмеялась, вскипел яростью и, устремившись на нее, начал бить ее по лицу. Она же припала к ногам святых мучеников и с плачем говорила:

— Спасите мою старость, рабы Христовы, ибо я вижу, что родила не по имени только, но и на самом деле беса и окаянного сатану.

Царь, увидев, что и мать его уверовала во Христа, осудил и ее бросить в огненную печь, вместе со святыми мучениками. Кроме того, уверовали еще и некоторые из присутствовавших воинов, числом двадцать восемь, и все были брошены в печь, вместе с Акиндином, Пигасием и Анемподистом и с блаженною матерью царя; молясь в огне, они предали Богу свои святые души. Люди достойные видели сонм святых Ангелов, поющих вокруг печи и принимающих души святых, и несказанное благоухание исходило от мученических тел. Когда печь погасла, царь ушел в палату, и все разошлись, тогда некоторые из верующих пришли к печи и нашли тела святых целыми и неповрежденными огнем; они взяли их и предали честному погребению, славя Отца и Сына и Святого Духа, Единого Бога, Емуже слава во веки, аминь.

Тропарь, глас 2:

Страстотерпцы Господни, блаженна земля напившаяся кровьми вашими, и свята селения, приимшая телеса ваша: в тризнищи бо врага победисте, и Христа со дерзновением проповедасте. Того яко блага молите спастися, молимся, душам нашым.

Кондак, глас 2:

Благочестивыя и богоносныя мученики, яко на земли оставльшыя вся, приял еси в наслаждение благих Твоих и упокоение, Акиндина, Пигасия, Анемподиста, с ними же Аффония и Елпидифора же, Едине сый преблагий.

_______________________________________

1 Персы в Свящ. Писании называются Еламитами, как происшедшие от Елама, сына Симова. Они жили в Азии, близ Персидского залива (заключенного Аравийским полуостровом и материком). Упоминаемый здесь царь Сапор, — вероятно, Сапорес II, жил в IV в. В подданных — христианах он склонен был видеть тайных союзников своих врагов — римлян. Смерть мучеников Акиндина, Пигасие, Анемподаста и друг, последовала по одним в 330 г., по другим — в 345-м г.

2 Персы почитали верховным богом Митру, или солнце. Они поклонялись также огню и признавали два божества: творца всего доброго — Ормузда и виновника всякого зла — Аримана. Основателем этой религии считается Зороастр, главная священная книга Персов- Зенд-Авеста.

3 Плащ пурпурового цвета, иначе порфира. Краскою для этой ткани служила кровь некоторых раковин иди улиток, которых находили в Средиземном море. Это была одежда царей, символ власти и величия их. Иногда, впрочем, одевались в такой плащ и частные лица -роскошествующие богачи.

4 Серебро, чрез расплавление на огне, освобождается от примесей и получает чистейший вид. Подобно сему, и добродетель мучеников, чрез испытание огнем, возвысилась и получила совершеннейший вид.

5 С еврейского: «положил оковы на чресла наши» (иначе: «на бедре нашем»). В настоящем случае это означает мучение от ожогов.

6 Т. е. «посадил верхом на нас» — образ поноснейшего рабства. Этим выражением указывается здесь на крайнюю степень унижения, которому были подвергаемы св. мученики.

7 Со временем, под влиянием соседних народов, Персы стали соединять ст. культом солнца и огня и служение иноземным богам. — Зевс почитался греками величайшим из богов (у римлян — Юпитер), управлявшим молниями, отцом богов и людей.

8 Это — с тою целью, чтобы развести более сильный огонь, ибо днища и стенки лодок, во избежание пропуска ими воды, обыкновенно густо покрываются смолою, особенно — с наружной стороны.

9 Вероятно, царь слыша о трех Лицах Божества, полагал, что и христиане почитают несколько богов и между ними одного — главного.

Память преподобного Маркиана

Преподобный отец наш Маркиан был родом из Кира. Оставивши свою родину и имущество, он удалился в глухую пустыню. Здесь он построил себе такую малую келлию, что она могла вмещать только одного человека и, облекшись в грубую власяную одежду, затворился в ней. Пищею ему служили три онгии1 хлеба и немного воды, но и то по захождении солнца. По прошествии некоторого времени, Маркиан принял двух пришельцев, которые построили палатку. Он же, постоянно, как и прежде, оставался в заключении, никогда не зажигая свечи, имея свет божественный, который светил ему ночью, и при помощи которого он занимался чтением книжным, имея при себе «мал псалтирец». Однажды большой змий, снаружи наклонившись над их хижиной, так устрашил постников, что они сильно испугались. Святый же, сотворив перстом крестное знамение, дунул и как высохшая трость от огня, так и змий тотчас был истреблён.

В другое время Флавиан, патриарх Антиохийский2 и епископ Кирский и некоторые из других епископов, знатные и красноречивые, пришли к нему и убеждали его, приводя некоторые места из Божественных Писаний, чтобы он, ради пользы многих, оставил свое уединение; он же и слышать об этом не хотел. Дивный сей муж многих от разных ересей возвратил в истинную православную веру.

Сестра преподобного со своим сыном однажды, взявши разные снеди, отправилась к нему. Он не пожелал видеть свою сестру, ничего не принял из принесенного ею, и только допустил к себе своего племянника. На просьбы же своей сестры, чтобы взять принесенное, святый Маркиан спросил:

— Предлагали ли вы это в каком либо другом монастыре из тех, которые встречались вам, когда вы шли сюда?

— Нет, мы ни в одном из них не предлагали, — отвечала сестра.

— Уходите, — отвечал святый, — с тем, с чем пришли, так как вы это сделали ради естественного родства.

Сей великий и дивный святой был любим и ближними и дальними. Узнавши о том, что многие препираются между собой из за того, кому, по преставлении, владеть его телом, — для чего они устрояли раки и созидали церкви, — святой заставил своего ученика Евсевия дать ему клятву в том, что он похоронит его тело тайно вдали от келлии. Завещав сие, он отошел ко Господу3.

__________________________

1 Онгия — двенадцатая доля фунта или 8 золотников.

2 Святой Флавиан патриаршествовал 381-404 гг. Память его 18 февраля.

3 Кончина преп. Маркиана относится к 388 году. Память его еще совершается 18 января.

Страдание святых мучеников Акепсима епископа, Иосифа пресвитера и Аифала диакона,

Память 3 ноября

В персидской стране, в городе называемом Наессон1, жил благочестивой епископ, но имени Акепсим. Упражняясь, от дней своей юности, во всяких добродетелях, он сохранил непорочность жизни до самой старости. Будучи уже восьмидесяти лет от роду, он сохранил еще, среди трудов, силы совершать усиленные подвиги поста и молитвы, и ревностно заботился о врученной ему пастве. Но еще больший подвиг он обнаружил при своей кончине, когда мужественно постоял даже до крови за своего Господа, за Которого ревностно положил и свою душу после долгих и тяжких мучений. Еще за несколько лет до своего мученического подвига, он получил такое пророчество о своем страдании:

Когда однажды он возлежал в своем дому, отрок его, исполнившись пророческого духа, поцеловал его в голову и сказал:

— Блаженна сие глава, потому что она приимет мучение за Христа.

Он возрадовался этому пророчеству и сказал:

— Да будет мне, чадо, по слову твоему.

Вместе с Акепсимом сидел, бывший у него в то время, один возлюбленной друг его, епископ соседнего города. Услышав сказанные отроком слова, он улыбнулся и сказал отроку:

— Скажи мне, чадо, — не знаешь ли чего и о нас?

Боговдохновенной отрок отвечал:

— Ты не увидишь более своего города, но преставишься на пути к нему, в селении Етрадан2.

Пророчество этого отрока исполнилось на обоих епископах. Один умер на пути, в упомянутом селении, глава же епископа Акепсима, действительно, сподобилась мученического венца. Это произошло следующим образом.

Нечестивой персидский царь Сапор воздвиг великое гонение в своей земле на христиан. В самой день спасительных страданий Христовых он послал во все подвластные ему страны повеление, чтобы были перебиты во всей Персии все исповедующие Христа. И бесчисленное множество христиан было в то время без пощады перебито нечестивыми по городам и селениям.

Больше всех пылали яростью на христиан жрецы и волхвы3; они старательно разыскивали укрывающихся и, вытаскивал их из домов и потаенных мест, предавали лютой смерти. Иные из верующих сами предавали себя в руки их и доблестно проливали свою кровь. Многие из придворных лиц были умерщвлены за Христа. Евнух4 Азадис, которого царь весьма любил, был вместе с ними предан смерти, как истинной раб Иисуса Христа и исповедник Его Пресвятого имени.

Царь, узнав о смерти своего возлюбленного евнуха Азадиса, весьма сожалел о нем и прекратил поголовное истребление христиан, отдав лишь повеление разыскивать вождей и учителей христианской веры для предания их на смерть.

Когда это повеление царя было оглашено повсюду, начальники волхвов и жрецов старательно обходили всю Персию, ища христианских епископов и священников и предавая их разными способами смерти.

В это время был взять и святой епископ Акепсим. Когда взявшие выводили его из дому, некто из домашних, подойдя к святому, сказал ему на ухо:

— Сделай какое либо завещание о своем доме.

Он же, показывая рукою на дом, сказал:

— Этот дом уже не мой, ибо я без промедления пойду к горнему дому5.

По прибытии в город Арбелу6, когда его привели к князю волхвов, которому имя было Адрах, князь спросил святого Акепсима:

— Кто ты?

Акепсим громко исповедал себя христианином.

Князь сказал ему:

— Правду ли говорят о тебе, — что ты не слушаешь царского повеления и проповедуешь Единого Бога?

Святой безбоязненно отвечал:

— Всё, слышанное тобою о нас, верно: я проповедую Единого Бога и убеждаю приходящих ко мне, чтобы познали Его и вместе со мною веровали в Него.

Князь сказал:

— Мы слышали о тебе, что ты мудрее других, теперь же видим, что ты ничем не лучше несмысленных детей, — ибо что мудрого в том, чтобы противиться повелению царя и не покланяться светлому солнцу и огню, которым покланяется сам царь?

Святой отвечал:

— И ваш царь и вы с ним совершенно обезумели, потому что, оставив Создателя, покланяетесь созданию.

Князь сказал с гневом:

— Ты называешь безумными нас, почитающих такую стихию и поклоняющихся оживляющему и просвещающему всё солнцу? — Лживой старик! поистине ты сам безумен, и если не подчинишься царскому повелению, то твоя старость не избавит тебя от тяжких мучений, и твой распятый Бог7 не освободит тебя из наших рук.

Святой сказал:

— Да заградятся, нечестивец, твои мерзкие уста, хулящие моего Бога! Ты хочешь устрашить меня своими угрозами, чтобы я отступил от отеческих преданий, которым научился в юности и в которых дожил до этой седины. Если ты и превозносишься в своей гордости предо мной, — что ни старость, ни Бог мой не избавят меня из рук ваших, — однако и я не переменю лучшего на худшее: ибо какая для меня польза освободиться из ваших рук на эти немногие дни? ибо скоро, и помимо вас, взыщется с меня общий долг смертного естества8. Не воздам поклонение солнцу, ни почтение огню, чтобы никто не мог посмеяться над моей старостью, чтобы никто не подумал, что жизнь для меня дороже моего Бога; не продам за кратковременную жизнь столь великих небесных благ.

Волхв тотчас приказал, распростерши святого нагим на земле, крепко бить его суковатыми палками; и его били по всему телу так, что земля обагрилась кровью его.

Мучитель, поставив его снова пред собою, после продолжительных побоев, сказал:

— Акепсим! где твой Бог? — Пусть Он придет теперь и избавит тебя из моих рук.

Святой отвечал:

— О, пребеззаконный! Бог мой вездесущ. Он наполняет небо и землю и имеет силу избавить меня из твоих рук. Но я умоляю Его благость не о том, чтобы Он избавил меня от причиняемых тобою мучений, но о том, чтобы ниспослал мне терпение среди мучений, дабы, претерпев до конца, я мог бы наследовать венец жизни. Какой же муки и смерти достоин ты, восстающий на Бога Живого, ты, — земля и пепел? — Поистине ты достоин того, чтобы сгореть в огне, которому покланяешься теперь как богу, — чтобы бог твой вечно жёг тебя.

Князь волхвов, слыша это, пылал гневом и повелел обложить святого тяжелыми железными оковами и заключить в темницу.

Поутру на другой день был взять пресвитер Иосиф9, семидесяти лет от роду, также и диакон Аифал10, оба — мужи праведные и святые, ревность которых о Боге была подобно обоюдоострому мечу, посекающему безбожие. Они были приведены к нечестивому волхву, и он, гордо посмотрев на них, сказал:

— О, погибшие люди! зачем, обходя простых людей, вы обольщаете их вашим неправедным учением?

Пресвитер отвечал:

— Мы не обольщаем людей, но обращаем их от обольщения к истинному Богу, Которой есть Господь и Создатель солнца и огня и всех видимых и невидимых тварей; а праведно наше учение потому, что оно учит об Едином Праведном Боге.

Волхв сказал:

— Какое учение более справедливо: то ли, которого держатся царь и все его воеводы, или то, которому следуют люди худые, отверженные, нищие и ничтожные — как ты?

Пресвитер отвечал:

— Точно, мы худые и отверженные люди в сем мире, ибо Господь наш оказывает благоволение пребывающим не в гибельных для души богатствах и гордости житейской, но в нищете и смирении нашем; по этой причине многие из нас добровольно делаются нищими и смиренными, раздав свое имение в руки убогих, за что мы надеемся получить награду сторицею от нашего Господа. И если бы мы упражнялись в собирании богатств, то, трудясь своими руками, обогатились бы более, чем ты, не делающий ничего, а только поглощающий плоды чужих трудов и с притеснением отнимающий имение других людей, убогих; для нас же достаточно нашего труда, чтобы и самим питаться, в меру надобности, и питать более слабых братьев.

Мы знаем, что для богатых труден путь в небесное Царство, и что стремящиеся к обогащению впадают в искушение.

— Оставь свои длинные лживые речи и поклонись огню и солнцу, — сказал волхв, прерывая его беседу.

Пресвитер отвечал:

— Не надейся, что когда-нибудь увидишь меня исполняющим вашу беззаконную волю, ибо я не оставлю Создавшего огонь и солнце, и не поклонюсь созданию.

Волхв, слыша это, повелел, обнажив святого пресвитера Иосифа, растянуть и бить прутьями розового дерева, ветви которого колючи подобно терновнику, до тех пор, пока не была содрана вся кожа его, и плоть не стала отпадать от костей.

Святой, будучи весь окровавлен, воскликнул:

— Благодарю Тебя, Господи Боже мой, что Ты благоволил омыться мне от грехов в крови моей.

После долгих побоев, снятой быль скован двумя железными оковами и отправлен в темницу к святому Акепсиму, где они имели один в другом отраду среди своих страданий, взаимно утешая друг друга надеждою на милость Божию.

Когда пресвитер был отведен в темницу, диакон Аифал остался пред князем волхвов, стоя связанным.

Волхв, посмотрев на него, сказал:

— А ты что скажешь? Исполнишь ли царское повеление? Поклонишься ли великому солнцу? Вкусишь ли жертвенной крови, чтобы избавиться от предстоящих тебе бедствий? Или останешься упорным и непокорным, как и прочие?

Святой диакон отвечал:

— Пить кровь — дело твоих скверных седин; за Бога ты считаешь то, что создано Богом. Я не буду в такой степени слеп душевными очами, как ты, и не почту тварь более, чем Творца.

Тогда мучитель повелел связать руки его под коленами и вложить сквозь связанные руки большой кол, а шести палачам, по три с каждой стороны, наступить на концы дерева и таким образом давить святого и при сем бить его без пощады колючими прутьями. Воины, прыгая на дерево, избили суставы мученика, стегал же его розгами, истерзали тело его.

Святой, доблестно терпя, сказал волхву:

— Ты веселишься, мучитель, видя растерзанное человеческое тело, как веселится пёс или ворон, видя труп и желая насытиться им. Однако знай, нечестивец, что я считаю эти мучение за ничто.

Волхв, еще более воспылав яростью, повелел сильнее бить святого, пока не сломились кости его и плоть не начала отпадать от костей. Потом, перестав бить, понесли его в темницу, ибо он совсем не мог ступать ногами по причине жестоких ран, и, принеся, бросили его, как какое либо бремя, к первым двум страдальцам.

По прошествии пяти дней, святые были приведёны из темницы на место, называемое Рай, где был храм бога огня, которого почитали нечестивые Персы.

Князь волхвов, восседая там на судилище, сказал святым:

— Скажите мне без замедление, будете ли еще оставаться в своем безумии или, изменившись к лучшему, будете с нами заодно?

Святые отвечали:

— Да будет тебе известно, судья, что в том убеждении, которое имели от начала, мы остаёмся поныне и пребудем в нем до конца. Ни угрозами, ни мучениями, ни подарками, ни иным каким либо образом ты не изменишь нашего доброго исповедания. Единого Бога, Господа всего, мы знаем и исповедуем, в Него Единого веруем и Ему Единому поклоняемся .

Волхв, услышав это, тотчас изобрёл новое мучение. Он повелел обвязать мучеников верёвками под руки, также и бедра и голени их и, вложив в веревки палки, вертеть, и таким образом этими верёвками стягивать их. Когда делали это, святые терпели жестокие мучения и страдания, ибо у них ломались кости, так что треск ломаемых костей был слышен даже стоящим вдали.

Мучители говорили им:

— Не сопротивляйтесь царской воле. Они отвечали:

— Всякий, кто исполняет волю вашего беззаконного царя, противится Богу.

Так мучили святых от третьего часа до шестого11. Потом мучитель повелел снова отвести их в темницу, но святые не могли идти сами, посему их несли как ноши, и бросили туда же, где они были ранее. Мучитель отдал распоряжение сторожам, чтобы они не позволяли никому приходить к ним, и чтобы того, кто пожелал бы дать им пищу, или питьё, или одежду, тотчас взять и убить. И Христовы страдальцы пребывали в этой темнице три года в великой нужде, изнемогая от голода и жажды и претерпевая чрезвычайные страдания от загноившихся ран, так что и сами сторожа, при виде такого бедственного положения их, умилялись и много раз плакали. Но, имея строгое запрещение от князя, они боялись делать им какое либо послабление; только тайно кто-нибудь из них, или из других бывших там же узников, подавал им иногда кусок хлеба или немного воды, — так терпели они из любви ко Христу.

По прошествии трех лет, когда прибыл туда Сапор, царь Персидский, то пришел с ним главной князь над всеми Персидскими волхвами, по имени Ардасабор. Узнав о святых мучениках Акепсиме, Иосифе и Аифале, находящихся в темнице, он повелел привести их к нему.

Когда святые вышли из темницы, то были подобны трости, колеблемой ветром, — так они ослабели. Изнурённые голодом и жаждою, они высохли, подобно сену, падали от ветра и не могли сами идти. Когда их привели к князю Ардасабору, они представляли из себя удивительное зрелище, ибо вид их был как вид мертвецов, лежащих во гробе: глаза глубоко ввалились, кости были покрыты только кожею.

Князь, увидев их, сказал:

— Христиане ли вы? Они отвечали:

— Так, мы — христиане, веруем в Единого Живого Бога и поклоняемся Ему.

Князь сказал:

— Видите, какое бедствие принесла вам ваша вера, какие несчастия и скорби? ибо вы утратили от многих мучений и долгого заключения образ живого человека и сделались похожими на мертвецов, лежащих в гробе. Советую вам поклониться пресветлому солнцу. Если же не послушаетесь меня, то умрёте лютою смертью.

Святые единогласно отказались от такого нечестия и исповедали Истинного Бога, создавшего не только солнце, но и всякую тварь, и обнаружили полную готовность умереть за Создателя всего.

После долгого спора, когда князь оказался не в силах подчинить их своей воле, то повелел сначала бить святого Акепсима по спине и по животу грубым ремнем; и били его тридцать воинов, глашатай же восклицал:

— Подчинись царскому повелению, и будешь жив.

Святой, пока был в силах, отвечал:

— Я стараюсь исполнять волю Господа моего всеми силами, полученными от Него.

Потом, ослабев, замолчал. После этого отсекли его святую главу; и исполнилось пророчество того боговдохновенного отрока, который прежде, целуя его в голову, сказал;

— Блаженна сие глава, ибо она приимет мучение за Христа.

Тело святого мученика вытащили на улицу и бросили на съедение псам, а стражи, стоя вдали, наблюдали, чтобы христиане не украли его. По прошествии трех дней, когда стражи отошли куда-то, христиане взяли это многоценное сокровище и предали его честному погребению.

После умерщвления святого Акепсима, стали бить, по приказанию мучителя, святого пресвитера Иосифа, и глашатай восклицал:

— Будешь жив, если подчинишься царской воле.

Святой же восклицал:

— Бог — Един, и нет иного, кроме Него, Которым мы живем, движемся и существуем12, в Него мы веруем, Его почитаем, — царским же повелением пренебрегаем.

После продолжительных побоев, он изнемог и сделался как бы мёртвым. Мучители думая, что он умер, вытащили его вон и бросили на торговой площади; потом, узнав, что он еще дышит, взяли его и заключили в темницу.

После того как удалили святого Иосифа, князь начал говорить святому Аифалу:

— Вот пред твоими глазами жизнь и смерть, честь и бесчестие; не избирай себе худшего, оставив лучшее, — не иди тем путем, которым пошли безумные и получили достойную, по своим делам, казнь. Ты же послушайся моего совета, чтобы сподобиться великих почестей и получить подарки из царских рук; если же не послушаешься меня, то сам будешь виноват в своей погибели.

Святой диакон отвечал:

— Великий был бы для меня, пред лицом неба и земли, стыд, если бы я не пошел тем же путем, каким пошли предо мною отцы мои. Если они, будучи стары годами и немощны плотью, так мужественно пострадали, то мне ли, более молодому годами и более сильному телом, бояться этих временных мучений? — Не боюсь смерти за Христа, умершего за меня, не хочу терять вечной жизни за временную жизнь, не продам своего благочестия за ваши подарки и почести.

Тогда князь сказал с яростью окружающим:

— Возьмите и бейте его сильнее, чем первых.

Святой сказал:

— Пёс смердящий и нечистый! эти мучения устрашают только малодушных, а не крепких мужей, души которых пылают желанием соединиться со Христом.

И начали сильно бить святого Аифала. Князь с удивлением говорил своим:

— Почему это христиане пренебрегают сею жизнью, а смерти желают, как благополучия житейского?

Окружающие сказали ему:

— Они имеют преданное от отцов их учение, которое говорит, что есть иной мир, лучший чем этот; веруя этому учению, они пренебрегают этим миром, в надежде на лучший, потому и избирают себе добровольно смерть.

Между тем как князь в продолжение многих часов упражнялся в такой беседе с своими приближёнными, святой принимал в это время бесчисленные раны.

Потом князь, притворяясь милосердным, приказал перестать бить, и сказал святому:

— Покорись царской воле и будешь здоров, ибо у нас есть врачи, которые могут исцелить все твои раны.

Святой отвечал:

— Если бы ты мог одним словом исцелить меня от ран, то и тогда я не подчинился бы вашему беззаконию.

Князь сказал:

— Я сказал это, испытывая тебя; ибо, если бы ты и подчинился, тебе уже невозможно было бы исцелиться от таких и столь многих ран, которые исцелить может только одна смерть. Будь же примером13 для всех христиан, — чтобы не смели противиться царю и бесчестить его князей.

Святой отвечал:

— Беззаконный судья! хотя ты и говоришь всегда ложь, теперь же, сам того не желая, сказал правду, — что я буду для всех христиан примером мужества и великодушия; ибо многие из верующих, взирая на меня, как на живой пример, и видя мое твердое страдание за Христа, исполнятся ревности о Господе Боге своем и пойдут на такие же мучения за Него.

Князь, удивляясь такому его мужеству и терпению, взглянул на стоящего по близости своего любимого друга, по имени Адесха, которой был из города Арбелы, и сказал ему:

— Возьми этих обоих христиан, Иосифа и Аифала, в свой город и сделай так, чтобы они были побиты камнями своими же христианами.

Он потому не захотел казнить их сам чрез посечение мечем, чтобы христианские учители приняли кончину от христианских же рук.

Адесх положил их на животных14, как снопы или бездушное дерево, ибо они не могли ни ходить, ни сидеть, так как все члены их были расслаблены от бесчисленных мучений, — почему и привязал их к животным и пошел с ними в свой город. На пути, когда нужно было остановиться для отдыха или ночлега, их клали на землю, снимая с животных, как бы мёртвые тела, ибо они не могли шевельнуть ни руками, ни ногами, потому что, обессиленные побоями, находились в омертвении; и если кто, по состраданию, хотел дать им пищи или немного воды, то своими руками влагал им в уста; и снова, подняв их с земли, клали на животных и, привязав как мёртвых, везли. По прибытии же в город Арбелу, их заключили в смрадную темницу и не позволяли никому из христиан приходить к ним и в чем либо позаботиться о них. Раны их очень загноились, из язв их текли гной и кровь, и не было никого, кто обвязал бы их раны, или перевернул бы на другой бок или напоил бы чашею холодной воды. Так святые страдали за Бога.

Была в том городе одна верующая и святая женщина, по имени Снандулия, которая тайно питала страдающих в темнице за Христа. Узнав об Иосифе и Аифале, что они в темнице, она пришла туда ночью с своими рабами; дав сторожам много золота, она вошла в темницу и нашла их еле живыми: они не могли уже ничего говорить и едва лишь дышали. Снандулия упросила сторожей, чтобы позволили ей взять святых на короткое время в свой дом, обещаясь до рассвета снова привести их в темницу, — и сторожа позволили ей. Взяв мучеников, она перенесла их в свой дом, которой находился недалеко от темницы; положив на ложе, она омывала их язвы, обтирала их кровь чистыми полотенцами, мазала ею по телу своему, помазывала их драгоценным миром, обвязывала струпья их, целовала их разбитые руки и ноги и горько плакала над ними. Когда страдание их несколько облегчились, Иосиф пришел в себя и, взглянув, увидел эту благочестивую женщину, горько рыдающую над ним; он начал понемногу говорить ей:

— Такое твое благодеяние, о святая жена, благоугодно Богу и нам, страждущим за Него; но неприлично так горько рыдать о нас. и рыдание это чуждо нашей христианской надежде и вере.

Женщина отвечала:

— Я радуюсь тому, что Христос дал вам столько мужества, что вы твёрдо претерпеваете лютые мучения; еще более я возрадовалась бы, если бы увидела вас претерпевшими мучение до конца; плакать же свойственно человеческой природе.

Святой Иосиф сказал ей:

— Однако не следует тебе плакать о нас, ибо ты знаешь, что все, претерпеваемые за Христа, скорби ведут за собою вечное веселие.

Когда стало рассветать, святые тотчас были отнесены в темницу. По прошествии шести месяцев, — когда святые несколько уже исцелились от ран, могли встать на ноги и понемногу ходить, только лишь у Аифала руки висели неподвижно, — Адесх, получивший их для казни от Ардасабора, был отрешен от своей власти, а вместо него пришел другой судья, более жестокий, чем первый, по имени Зеров. Когда он пришел в город и стал приносить жертвы в храме бога их — огня, жрецы известили его о святых мучениках, Иосифе и Аифале, говоря:

— Есть в темнице два христианских учителя, которые ранее были мучены Ардасабором, а потом приведены сюда, чтобы сами христиане побили их камнями. Так как они не могли ходить от ран, то посему мы не выводили их на казнь, но ждали, пока они выздоровеют, чтобы можно было заставить их склониться к единомыслию с нами.

Услышав это, судья тотчас повелел привести их к нему и долго спорил с ними, ласками и угрозами принуждал их поклониться огню и вкусить их жертв. Когда же он нисколько не успел в этом, то сначала повелел повесить святого Иосифа обнаженным вниз головой и бить воловьими жилами. И когда сильно били его, то немного поджившие раны снова открылись, и кровь текла, как бы из источников, потоками. Некоторые из присутствовавших там волхвов приблизились к святому и потихоньку сказали:

— Человек! если стыдишься народа войти пред всеми в храм нашего бога и принести вместе с нами жертву, то обещай сделать это тайно, и будешь свободен от мучения.

Святой же громогласно воскликнул: Пс.6:9 – «Удалитесь от меня все, делающие беззаконие, ибо услышал Господь голос плача моего«.

Три часа били его, потом мучитель повелел, сняв его, нести в темницу, ибо он опять не мог идти по причине открывшихся ран.

Когда сняли и отнесли в темницу святого Иосифа, на место его, был повешен святой Аифал и также без пощады был бит в течение долгого времени. Он же беспрестанно восклицал:

— Я — христианин.

Когда сняли и святого Аифала, то на место его повесили одного человека манихейского злочестия15, которой также, исповедав пред всеми свою злочестивую веру, порицал Персов за их нечестие. Повесив его, начали бить. Первоначально он терпел причиняемые ему раны; когда же его стали бить с большею жестокостью, он начал кричать громким голосом, проклиная своего учителя, отказываясь от веры его и обещая поклониться Персидским богам. Присутствовавший там святой Аифал, услышав это, исполнился радости и смеялся над ним, говоря:

— Ты только отведал мучение, и уже отрёкся от своего Манихея. Благословен Христос Бог наш, укрепляющий нас во всех жесточайших мучениях а подающий нам силу быть непобедимыми и непоколебимыми в нашей благочестивой вере!

Услышав это, судья разгневался на святого и повелел снова бить его колючими розовыми прутьями. И били его до тех пор, пока не подумали, что он уже умер, и, вытащив его вон, бросили как мёртвого. Некто из волхвов, видя лежащее нагое тело, сжалился, повинуясь природному чувству, и покрыл его простынею. Некоторые из товарищей его, увидя это, сказали судье о том, что он сделал, и, схватив, били его беспощадно. Так безжалостные заплатили ему за добро; заметив же, что святой Аифал еще дышит, они взяли его за ноги и оттащили в темницу.

По прошествии некоторого времени, святые мученики снова были вынесены к судье из темницы, и он сказал им:

— Пожалейте сами себя, люди, вкусите жертвенной крови и освободитесь от мучений.

Они же единогласно отвечали:

— Пить кровь прилично не людям, а только плотоядным псам. Но так как ты хотя и человек по природе, но пёс по нраву, лающим на создавшего тебя Бога, то сам пей кровь и насыться ею.

Судья, разгневавшись, снова повелел бить их. Присутствующие, сожалея их, стали говорить:

— Вместо крови, вкусите, хотя вареного жертвенного мяса, чтобы освободиться от мучений. Святые отвечали:

— Мы ничем не оскверним нашей непорочной веры.

После сего судья с своими советниками утвердил такой приговор над святыми мучениками, чтобы христиане побили их камнями.

Святой же Иосиф сказал:

— Я хочу сказать судье некоторую тайну.

Судья тотчас подошел к нему, думая, что он хочет принести жертву идолам. Святой же, плюнув судье в лицо, сказал:

— Не стыдно ли тебе, бесчеловечный судья, столь жестоко бороться против человеческой природы и обращать свою ярость против умирающих?

И возвратился судья со стыдом на свое место. Тотчас же было послано по христианским домам множество слуг, и они насильно привели христиан из домов на судилище, чтобы те побили камнями святого Иосифа. Оттащив его на просторное место, немного в сторону от судилища, они выкопали яму до бедер и поставили в нее святого, потому что иначе он не мог стоять. Связав ему руки назад и поставив вокруг христиан, слуги вкладывали в руки христиан камни и принуждали последних бросать каменья в святого, что те и делали, хотя и против своей воли. Привели и блаженную Снандулию и заставляли ее бросить камнем в святого.

Она же воскликнула:

— От века не слышано, чтобы кто-либо принуждал женщину поднять руку на святых мужей, как делаете вы, воюя не против врагов, но против нас, и наполняя кровью и убийством отечество, находящееся в мире.

Нечестивцы прикрепили к длинной палке железной рог и дали Снандулии в руки, чтобы она издали пронзила им святого. Она же сказала:.

— Для меня было бы лучше, если бы вонзили это в мое сердце, чем коснуться святого и неповинного тела.

Вокруг святого было набросано множество камней, так что только голова его была видна. Некто из нечестивых, подняв большой камень, замахнулся им над головою святого и ударил его этим камнем в голову и раздробил ее. Так доброй страдалец предал свой дух в руки Господу. Была поставлена стража охранять мученическое тело, как какое либо сокровище, чтобы оно не было украдено верующими. По прошествии трех дней, произошло великое землетрясение. Огонь, упав с неба, сжёг сторожей и разметал камни, как прах. Когда же землетрясение, гром и молнии прекратились, пришли люди на место, где тело святого было забросано камнями, и увидели, что камни раскиданы, тела же святого не нашли, ибо Господь, ведомыми только Ему судьбами, перенёс его в неведомые места.

Святой диакон Аифал быль отвезён в селение, называемое Патриас16, и там также христиане побили его, по принуждению, камнями; святое же тело его, жившие по близости иноки, придя ночью, тайно взяли и предали честному погребению. На том месте, где был убит святой Аифал, выросло, дерево «мерсина»17, от которого по молитвам святого мученика исцелялись всякие болезни. И стояло то дерево в течение пяти лет, исцеляя недуги всех приходящих. При виде этого, нечестивые по зависти срубили его под корень. Многие из достойных видели на том месте блистание небесного света и Ангелов, воспевающих и славящих Бога, прославляющего Своих святых, молитвами которых да сподобимся и мы воспевать, вместе с Ангелами, славу в вышних Богу во веки. Аминь.

Кондак, глас 2:

Божественным мудре, непорочно тайноводил еси, жертва приятна был еси благоблаженне: Христову бо пил еси чашу славно, святе Акепсимо, со страдальцы твоими, моляся непрестанно о всех нас.

__________________________

1 Один из малоизвестных городов; в церковном отношении был, вероятно, подчинен митрополии Мосульской (Мосуль — на реке Тигре) или Ниневийской.

2 Селение недалеко от Наессона.

3 Под именем волхвов, иначе магов, в древности разумелись мудрые люди, обладавшее высокими и обширными знаниями, особенно знаниями тайных сил природы, светил небесных, священных письмен, иероглифов и т. п. Они наблюдали естественные явления, толковали сны, предсказывали будущее; большею частью они, вместе с тем, были и жрецами и пользовались большим значением и уважением, как при царских дворах, так и в народе. О персидских волхвах упоминается в книге пр. Даниила гл. 2 и дал., из Персии же, вероятно, приходили волхвы для поклонения родившемуся Спасителю (Еванг. от Мате. гл. 2). Волхвы были и в других странах, наприм. в Вавилоне, Ассирии, Мидии (см. кн. пр. Даниила, ср. кн. Числ. гл. 22 и 23) и в Египте (Кн. Быт. гл. 41, ст. 8. Исх. гл. 7, ст. 11). Слово «волхв», первоначально однозначущее с словом «мудрой», впоследствии стало прилагаться к волшебникам, чародеям, чревовещателям, вызывателям умерших и т. п.

4 Слово «евнух» означает собственно скопца. Таковыми были на востоке смотрители над царскими гаремами; с этой должности они нередко, в древности, переходили на высшие государственные должности. Впоследствии слово «евнух» употреблялось иногда вообще в значении лица, занимающего высокую государственную должность, царедворца, вельможи, хотя бы это лицо и не было скопцом.

5 Разумеется небесная обитель, куда вступают истинные последователи Христа, по заповеди Его Самого (Еванг. от Иоанн. гл. 14, ст. 2-3). Слово «горний» означает вышний, верхний, небесной (ср. кн. прор. Иезек. гл. 41, ст. 7. Поел, к Колос, гл. 3, ст. 2).

6 Арбела — город на одном из притоков реки Запата (иначе Забата), представляющего собою, в свою очередь, левой приток р. Тигра. Город этот находится недалеко от Ниневии, замечателен тем, что в 12 милях к западу от него, близ Гавгамелы, произошло сражение, в котором Александр Великий во 2-й раз победил Дария Кодамана, сделавшись после того обладателем всей Персидской монархии.

7 В этих словах заключается богохульная насмешка, ибо казнь чрез распятие считалась позорной, и ей подвергались наиболее преступные и презренные люди.

8 Разумеется смерть, иначе — то, что все люди по природе смертны.

9 Иосиф был пресвитером из Бет-Кетубы в Адиабене.

10 Аифал — диакон из при-Евфратской местности в Вавилонии.

11 На востоке за начало дня считалось, по нашему часосчислению, время от 6 часов утра. Отсюда 3-й час дня — по нашему 9-й час утра, 6-й — 12-й дня.

12 Выражение заимствовано из Кн. Деян. Ап. гл. 17, ст. 28.

13 Т. е. — устрашающим примером того, как наказываются ослушники царской воли.

14 Здесь разумеются мулы и ослы, на которых ездили и перевозили тяжесть. Для перевозки более значительных тяжестей и на большие расстояния употреблялись верблюды.

15 Манихейство — ересь, которая образовалась в Персии под влиянием попытки объединения христианства с началами Персидской религии Зороастра, проповедывавшей дуализм, т. е. существование от века двух самостоятельных начал или царств — доброго и злого. Основатель манихейства, Манес (ж. в III в.), сначала был магом, потом принял христианство, сделался даже пресвитером, но вскоре был отлучен от Церкви за свою склонность к языческой Персидской религии, и впоследствии, при Персидском царе Варане I, был казнён. По его учению, Христос есть лишь светлый эон (дух), происшедший от Отца света чрез истечение. Одна половина Его была поглощена материей и составила душу видимого мира, т. н. Страждущего Иисуса, вторая, с помощью другого зона, Животворящего Духа, освободилась от материи и поместилась в солнце; это — т. н. бесстрастный Иисус. Воплощение Христа — это есть сошествие с солнца бесстрастного Иисуса для освобождения страждущего Иисуса, светлые частицы которого сатана, будто бы, собрал и, для большего удобства обладание ими, заключила в лице человека. По этому учению, воплощение Христа было только призрачным (докетизм). В нравственном отношении оно проповедовало борьбу с материей, для освобождения от нее света, чрез постепенное умерщвление в себе плоти. Ересь манихеев была особенно распространена в IV и V вв.

16 Это селение находилось в Бет-Нугардской области. Нугарды — город с епископией, подчиненной митрополии Мосульской.

17 Мерсина — мирт, миртовое дерево. Оно растёт в Азии, в тропических странах Америки, в Африке — в Египте и в южной Европе, по берегам Средиземного моря. Дерево это достигает 3-х сажень высоты, имеет красноватую кору и длинные крепкие ветви с постоянно зелёными мелкими листьями и с распускающимися в мае белыми душистыми цветами. Миртовое дерево было самым любимым у древних, его разводили в садах, им в праздники украшались жилища, миртовые венки надевали на голову во время пиршеств, особенно — свадебных. Мирт почитался у древних вообще символом любви, тихого счастья, изображением радостных обстоятельств в настоящем и светлых надежд в будущем.

Освящение храма святого великомученика Георгия в Лидде

Третьего ноября Русская церковь воспоминает обновление храма святого великомученика Георгия в Лидде1.

Святой великомученик Георгий пострадал в жестокое гонение на церковь Римского императора Диоклитиана. Во время своих страданий, будучи заключен в темницу, святый Георгий просил темничного стража допустить к нему в темницу его слугу, и когда слуга был допущен к нему, то он упросил его перенести тело его по смерти в Палестину. Слуга в точности исполнил просьбу своего господина. Взяв из темницы обезглавленное тело великомученика, он с честью похоронил его в городе Рамле2.

В царствование благочестивого императора Константина чтители святого великомученика выстроили во имя его прекрасный храм в Лидде. В этот храм ко времени его освящения были перенесены из Рамлы нетленные мощи святого великомученика. Событие это произошло 3-го ноября. Неизвестно, было ли уже и тогда установлено каждогодное празднование этого дня, — во всяком случае в месяцеслове Сирской церкви от 1030-го года 3-е ноября отмечается, как праздничный день.

Впоследствии великолепный храм великомученика, составлявший одно из главных украшений города Лидды, пришел в большое запустение. Неповрежденными в нем остались только алтарь и самый гроб великомученика, где христиане продолжали отправлять свое богослужение. Внимание к этому храму со стороны православной Руси пробудилось во второй половине XIX века. Жертвы благотворителей и обильные средства, отпущенные Русским правительством, дали возможность Лидде вновь увидеть этот храм благоустроенным и преукрашенным. Освящение обновленного храма состоялось в 1872-м году З ноября, в годовщину того дня, в который он был освящён впервые. Воспоминание о сем знаменательном событии Русская церковь совершает в этот день и до настоящего времени; в честь сего торжества на Руси построено много монастырей и церквей.

Кондак, глас 2:

К возбранному и скорому заступлению твоему прибегше вернии, молим избавитися страстотерпче Христов, от соблазн вражиих, воспевающым тя, и всяких бед и озлоблений, да зовем: радуйся мучениче Георгие.

__________________________

1 Лидда, или Диосполис, — город в Палестине, в равнине Саронской, в пределах колена Вениаминова.

2 Ранла — город в Палестине, недалеко от Иоппии.

Память преподобного Акепсима

Святой Акепсим жил вт, царствование Феодосия Великого1. Затворившись в малой келлии, он прожил в ней 60 лет, перенося сильный жар и холод, никого не видя, ни с кем не беседуя и только молясь Богу. Келлия его была выкопана в земле и была очень неудобна для обитания; пищею же ему служила чечевица, смешанная с водою, да и то однажды в неделю. Необходимую для питья воду он черпал из ближайшего источника ночью, чтобы не быть кем-либо видимым. После усиленных просьб он принял сан епископа и, сотворив многочисленные чудеса, в мире предал дух Господу.

__________________________

1 Феодосий Великий — Римский император с 379 по 395 г. В его царствование вера христианская была окончательно утверждена в Римской империи.

Память святых мучеников Аттика, Агапии, Евдоксия, Катерия, Истукария, Пактовия и Никтополиона

Святые мученики Аттик и Евдоксий, в царствование Декия1 состояли воинами в городе Севастии2вместе с Катерием и Истукарием. Святые, за распространение веры во Христа, были схвачены полководцем Маркеллом, который предал их многочисленным мучениям. После того они были ввержены в темницу, где были биты по плечам и по чреву воловьими жилами и затем им были сокрушены зубы. Во время мучения полководец, обратившись к святому Катерию, спросил:

— Ты научил народ не слушаться царских повелений?

— Я не учил народ, — ответил он, — противиться царю, но научил веровать бессмертному Царю-Христу.

После сего были приведены святые: Истукарий, Пактовий и Никтополион, которые исповедывали Христа Бога, за что были осуждены и биты кольями, а также претерпели и другие многочисленные мучения и наконец вместе с другими были осуждены на сожжение и так о Господе скончались.

__________________________

1 Декий — Римский император, жестокий гонитель христиан; царствовал с 249-251 г.

2 Под этим именем известно несколько городов. Здесь говорится о Севастии Армянской.

Житие преподобного отца нашего Иоанникия Великого,

Память 4 ноября

Преподобной Иоанникий родился в Вифинской области, в селении, носившем название Марикати1. Отца его звали Миритрикием, а мать — Анастасиею. Когда Иоанникий стал подрастать, родители поручили ему пасти домашний их скот. Наукам он хотя и не обучался, однако превосходил разумом многих учёных, потому что изучил заповеди Господни. Следуя внушениям вразумлявшего его Духа Святого, он быль весьма добродетелен, кроток, смиренен, терпелив и послушлив, а к молитве имел такое усердие, что часто, оставивши свое стадо, по целым дням стоял в каком либо уединённом месте и усердно молился Богу. Когда же он удалялся на молитву, то осенял свое стадо крестным знамением, и стадо его никуда не расходилось, его не расхищали ни звери, ни воры, и блаженной отрок, возвращаясь к вечеру из своего уединения, пригонял стадо домой.

Так проводил жизнь святой до тех пор, пока не вступил в юношеский возраст. В то время в Греции царствовал нечестивый Лев, сын Константина Копронима, зараженный иконоборческою ересью2. Этот царь сталь собирать со всей империи в свое войско молодых людей, отличавшихся красотою и храбростью. Посланные им для производства этого набора пришли и в Вифинскую область. Посетивши то селение, где жил Иоанникий, они увидели, что сей юноша был красив, имел высокий рост, крепкое тело и был способен к военной службе; посему они взяли его с собою и зачислили его в экскувиторы3. С того времени Иоанникий начал военную службу и был страшен своим мужеством врагам, а по кротости и смирению своему — любезен своим сотоварищам; всего же приятнее был он Богу, так как тщательно соблюдал Его святые заповеди. Но диавол, из зависти к такой добродетельной жизни Иоанникия, увлек его в иконоборческую ересь. Эта ересь в то время производила большое смущение в церкви Божией: из храмов Господних выбрасывались святые иконы, а те, кто покланялся им, подвергались преследованиям. И так обольщен был Иоанникий тою ересью, что даже и слышать не хотел ничего о святых иконах. Но Бог, хотящий всем спасения, спас и его от такого обольщения следующим образом.

По устроению Божию, Иоанникий был послан с своим отрядом на восток и, на возвратном пути оттуда, проходил чрез гору Олимп4, на которой в то время жил один инок, отличавшийся особою прозорливостью. Сей инок, узнавши от Духа Божия, что мимо него идет с отрядом Иоанникий, вышел из своей пустынной келлии и сказал ему:

— Чадо Иоанникий! Если ты называешься христианином, то почему презираешь икону Христа? Все твои подвиги в добродетельной жизни напрасны, если ты не имеешь правильной веры.

Услышав сие, Иоанникий удивился, что его назвал по имени тот; кто его не знал, и что о его делах знает человек, никогда его не видавший. Понявши, однако, что говоривший с ним исполнен Духа Божия и что он узнал все его дела в силу своей прозорливости, Иоанникий упал пред ним на землю, кланяясь ему и прося у него прощения. Он говорил, что согрешил по неведению, и обещался воздавать подобающую честь и поклонение иконе Христа и изображениям всех святых. С этого времени блаженный Иоанникий начал усердно почитать святые иконы и глубоко раскаивался в том, что, по невежеству своему, презирал их. Желая загладить свой грех, он стал изнурять себя постом и различными способами умерщвлять свою плоть. Пребывая в сенях царского дворца, он ложился на голую землю, молился по целым ночам, вкушая очень немного пищи; однако, когда ему приходилось бывать на общей трапезе с воинами, он старался скрыть от них свое постничество.

Когда он провел целых шесть лет в таковых подвигах, на Греков ополчились с большими силами Болгары и стали опустошать Фракию5. Царь Греческий вышел против них со всем своим войском, в котором находился в то время и блаженный Иоанникий. Когда оба войска, сойдясь, начали сражение и Болгары стали одолевать Греков, то Иоанникий показал чрезвычайную храбрость, поражая иноплеменников, как новой Давид; он, пред лицом самого царя, спас свой отряд от вражеских мечей, мужественно отражая нападете врагов и посекая их, как тростник. Он избавил также одного знатного греческого вельможу, вступившего в бой с Болгарами, которого те уже захватили было в плен: бросившись на них, Иоанникий одних зарубил мечем своим, других разогнал и, таким образом, освободил плененного вельможу. Царь, обратив внимание на его храбрость, спросил о его отечестве, происхождении и имени и повелел всё это записать в памятную книгу6, чтобы, по окончании сражения, можно было почтить такого храброго воина высоким саном и другими подарками. Между тем Иоанникий, увидевши одного болгарина, страшного видом, подобно Голиафу, — который загородил путь Грекам и убивал их, — устремился на него и тотчас обезглавил ого Таково было мужество блаженного Иоанникия в борьбе против врагов видимых; оно предуказывало собою его будущую борьбу с врагами невидимыми и победу его над ними.

Возвращаясь после войны мимо горы Олимпийской, Иоанникий вспомнил о том иноке, который, выйдя к нему из пустыни, обличил его в иконоборческой ереси. Вспомнив об этом, он решил в уме своем оставить всё и, поселившись на той горе, жить в безмолвии, как инок, пребывая в общении с одним только Богом. Свое решение он вскоре исполнил. Ибо когда он пришел в царскую столицу и за оказанное им в боях мужество должен был получить здесь почётное звание и подарки от царя, то всё сие он презрел, почитая за уметы7. Удалившись от своих товарищей по оружию, он пошел к инокам на двадцать пятом году своей военной службы, чтобы начать новую брань — против «духов злобы поднебесных»8. Прибыв в монастырь Авгарский и будучи хорошо принят жившими там иноками, Иоанникий открыл игумену Григорию свое намерение идти в пустыню и жить там в одиночестве и безмолвии. Игумен сначала одобрил его решение, но потом сказал:

— Хотя и доброе ты замыслил, возлюбленный, но я не советую тебе избирать прямо пустынный образ жизни и удаляться от людей, прежде чем ты не привыкнешь к иноческим уставам и обычаям. Итак, поживи сначала с добродетельными и опытными иноками, узнай от них, в какие часы и как должно совершать молитву, научись смиренномудрию, послушанию и кротости, а затем уже ты можешь идти в пустыню. Опасайся, чадо, чтобы, начавши вести такую жизнь без научения, не быть тебе самому уязвленным и побежденным от врага, вместо того чтобы уязвить и победить его.

Иоанникий, вняв сему полезному совету, на время оставил свое намерение и стал жить с благочестивыми мужами, чтобы приучить себя к их добродетельному житию. Он присматривался к иноческим уставам и жизни в трех монастырях и сначала учился в монастыре Авгарском, а потом пошел в другой монастырь, называвшийся Утотелас и, будучи человеком некнижным, начал там учиться грамоте. Увидев же, что монастырь тот часто посещается мирянами и что из-за них нарушается иноческое безмолвие, он ушел отсюда и пришел в третью обитель, Антидиеву, где и прожил два года. Он изучил там тридцать псалмов Давидовых и получил много пользы для иноческой жизни от тамошних иноков.

По истечении двух лет, Иоанникий снова возгорелся желанием жить в пустынном безмолвии и вознамерился взойти на близ лежавшую гору и, поселившись там в уединении, начать пустынное житие. Но перед этим он семь дней пробыл в посте, и усердно молился Богу, чтобы Он был ему руководителем на пути, которой он избирал. В седьмой день сей новой Моисей услышал свыше голос, повелевавший ему идти на ту гору. Иоанникий вышел из Антидиева монастыря, и поспешил к недалеко отстоящей оттуда горе. Взошедши на нее, он стал искать там место для обитания. И вот он увидел двух иноков пустынножителей, на которых были одежды из волоса и которые питались растущими в пустыне травами. Подойдя к ним, блаженный поклонился им; они же, вставши, сотворили молитву и потом стали беседовать с ним. Иоанникий рассказал им о себе всё и открыл свои намерения, а иноки с своей стороны не оставили его без вразумления. Они предсказывали ему, что чрез пятьдесят лет его подвижничества при самом конце его жизни, ему будет причинено искушение завистливыми людьми, «но — говорили святые — горькие последствия этого искушения падут на их же головы, ты же не потерпишь никакого зла», что и сбылось, как видно будет из последующого — Предсказывая сие Иоанникию, оные блаженные пустынники дали ему власяную одежду, которая на туземном языке зовется «левитонар». Сия одежда была для Иоанникия как бы непроницаемым щитом против всех вражеских стрел, как о сем он поведал впоследствии сам. По окончании душеполезной беседы, пустынники разошлись и удалились в отдаленную пустыню, а Иоанникий пошел на гору, которая называлась Трихаликс и пребывал там, не имея келлии, прямо под покровом неба. Узнав о нем, вышеупомянутый игумен Авгарского монастыря Григорий построил ему на той горе небольшую хижину, в которой блаженный мог бы укрываться от бури, дождя и снега, и Иоанникий, затворившись, пребывал в той хижине. Потом к нему начали ходить монастырския братия, желая насладиться его душеполезною беседою. Это было ему неприятно, потому что сим нарушалось его безмолвие и посему, оставивши ту гору, он пошел искать другого места для безмолвной жизни. Проходя мимо селения, находившегося в Геллеспонте9, он увидел вблизи него другую высокую гору, с непроходимыми дебрями и скалами, поселился в ней и, выкопав себе тесную и глубокую в земле пещеру, начал жить в ней, никуда из неё не выходя. Пищу получал он от одного пастуха, которой пас на той горе коз. Он приносил, один раз в месяц, понемногу хлеба и воды святому, получая за сие от него высший дар — благословение и молитву. Святой подвизался там три года, день и ночь молясь и прославляя Бога. Воспевая псалмы Давидовы, он к каждому стиху присоединял такие слова:

— Упование мое — Отец, прибежище мое — Христос, покровитель мой — Дух Святой.

Так утешался святой, повторяя сии слова; по его примеру многие и теперь имеют обычай часто произносить их10.

Через три года своего пребывания в тесной пещере, святой однажды отправился к одной, недалеко от него находившейся, церкви. Случайно в ту же церковь пришли несколько воинов, которые некогда служили вместе с Иоанникием и были дружны с ним. Один из них, увидев Иоанникия, узнал его и, обняв его, плакал от радости и вспоминал ему об их прежнем житии и о храбрости, какую они обнаруживали в боях, а также и о тех почестях, каких Иоанникий удостоился получить от царя. Воин удивлялся, почему Иоанникий, всё сие оставив, нашёл лучшим жить в нищете. Когда же сей воин обратился к другим, желая рассказать им об Иоанникии, в это время Иоанникий ушел от них и, желая дальше скрыться от всех, удалился в горы Контурийские11, где было много зверей и змей. Там поселился святой, избегая славы человеческой; он жил со зверями и змеями и говорил с Давидом: «Далеко удалился бы я, и оставался бы в пустыне; поспешил бы укрыться от вихря, от бури» (Пс.54:8-9).

Спустя довольно времени Иоанникий решил пойти в Ефес к церкви святого Иоанна Богослова12 для того, чтобы помолиться там. На дороге в Ефес, проходя мимо одного молитвенного дома13, он встретил, при закате солнца, чету супругов, шедших к тому дому помолиться о своих почивших родителях. Увидевши его, супруги испугались, ибо он был страшен: высокий ростом, одетый в рубище, босой и весь обросший волосами. Святой же, видя, что они трепещут от страха, кротко сказал им:

— Не бойтесь, дети, но скажите мне, куда ведёт эта дорога?

Они сказали, что та дорога идет к реке, которая в то время была в полном разливе, так что ту реку нельзя было переплыть без ладьи. Иоанникий же пошел к реке и, подойдя к ней, немного отдохнул, а в полночь встал и перешел на другой берег по воде, как по суше, не замочив ног. Когда же он пришел в Ефес и подошел к храму святого Иоанна Богослова, перед ним сами собой отверзлись церковные двери. Войдя внутрь, он, сколько подобало, помолился, кланяясь и лобызая святую икону возлюбленного ученика Христова. Когда же он вышел из церкви, двери тотчас же затворились сами собою, и он снова пошел в путь, возвращаясь к своему жилищу в Контурийских горах. Случилось ему в это время проходить мимо некоего женского монастыря, где была одна монахиня, имевшая при себе юную дочь, которая, будучи объята плотскою страстью, хотела оставить иноческую жизнь и мать свою и, возвратившись в мир, выйти замуж. Мать со слезами умоляла ее, чтобы она претерпела плотскую брань ради любви ко Христу, чтобы не оставляла иночества и не отдавала бы себя на поругание и погибель бесу. Но она не смогла убедить той, которая горела пламенем страстей и уже решилась бежать из монастыря. Узнав все это, блаженной Иоанникий почувствовал жалость к той девице и, призвав ее, сказал:

— Положи, чадо, руку твою на мою шею.

Когда девица это сделала, святой со слезами помолился Богу, чтобы девица избавилась от своей страсти и от диавольского искушения и чтобы вся тяжесть ее страданий и плотских страстей перешла на него. Так и случилось. Та девица освободилась от всех нечистых мыслей и плотских похотей и осталась в своем монастыре, проводя жизнь в бесстрастии и угождении Богу; Иоанникий же ушел своим путем, в Контурию. На дороге он ощутил в себе пламень плотской похоти, и напали на него, как страшная буря, скверные помыслы; нечистые страсти волновались в нем, кровь кипела, как в котле, и все мучения, которые претерпевала та девица, достались в удел блаженному Иоанникию. Он же мужественно претерпевал их, утруждая свою плоть великими подвигами. Встретив однажды в большой расселине горы гнездившегося там огромного змия, Иоанникий вознамерился отдать себя ему на съедение, решившись лучше умереть, чем дать простор нечистым мыслям и осквернить свое чистое тело. Он бросился к змию, думая, что тот пожрет его, но змий не хотел к нему прикоснуться. Когда Иоанникий сталь дразнить его, желая быть пожранным, змий неожиданно оказался мертвым. С того часа у Иоанникия перестали появляться скверные помыслы, страсть угасла, похоть утихла и спокойствие возвратилось в тело ого Вместе с тем ему дана была власть наступать на видимых и невидимых змиев и сокрушать им головы. Однажды святой стоял и воспевал псалмы Давидовы, как вдруг куча камней, находившаяся вблизи святого, начала колебаться. Взглянувши туда, святой увидел выходившего из средины камней страшного змия с огненными глазами. Он дотронулся до змия своим жезлом, и тот тотчас издох. Другой раз, в зимнюю пору, святой вошел в одну глубокую пещеру и нашел гнездившегося в ней змия, глаза которого горели, как огни. Не догадываясь, что пред ним был змий, и думая, что это в самом деле огонь, святой собрал дров и стал класть на змия, желая согреться у костра в такую стужу. Змий встряхнувшись, сбросил с себя дрова и тогда святой увидел, что тут был змий. Однако он не испугался, но поместился на правой стороне пещеры и оставался здесь вместе со змием до тех пор, пока не окончилась зима.

Когда оканчивался уже двенадцатый год пребывания Иоанникия в пустыне, голос свыше повелел ему идти в монастырь, называемый Эристе, и облечься там в иноческий сан. Он тотчас же пошел в названной монастырь и, придя туда во время жатвы, объявил о себе игумену того монастыря Стефану. Сей последний, сотворивши утром обычные молитвы, облёк во иноческий образ преподобного Иоанникия, которой впрочем был уже совершенным иноком, превосходя многих своими подвигами. Будучи же облечён в иноческие одежды, преподобный еще более стал подвизаться, восходя от одних трудов к другим. Он поселился в местности, называемой Критама, и сковал себя железными веригами13, в шесть локтей долготы14, и пробыл в затворе и в узах три года, как добровольной узник и мученик Христов.

Спустя три года Иоанникий пожелал пойти в Хелидон, чтобы увидеть там великого между постниками Георгия15. Сняв с себя узы, он отправился в путь и когда пришел к реке, называемой Горам, то встретил змия, которой возмущал в реке воду и останавливал её течение: молитвою и крестным знамением он умертвил того змия. Пришедши же к великому Георгию, он пробыл с ним три года, выучил у него всю псалтирь и снова потом удалился в Антиохийскую обитель с учеником своим Пахомием.

Весьма поучительны некоторые события из жизни преподобного Иоанникия. В бытность свою в обители Авгарской, Иоанникий пошел однажды с другими иноками посмотреть созидавшуюся на недалеко находящейся оттуда горе новую обитель. Когда он приближался к этой горе, из пустыни показался необычайно большой козёл. Шедшие с Иоанникием, иноки стали помышлять о том, как бы им поймать этого козла, из кожи которого можно было получить хороший мех. Преподобной, уразумев помышление их, повелел одному иноку, по имени Савве, пойти и привести к нему того козла. Савва же сказал:

— А если козёл убежит, как мне догнать его?

Святой сказал ему:

— Ты сделай только то, что тебе приказано, а козёл уже сам подойдет к тебе и последует за тобою.

Потом, обратившись к другим инокам, он спросил их:

— Удобна ли козлиная кожа для приготовление из неё меха?

Они же сказали:

— Очень удобна; о семь мы и раньше, чем ты сказал, думали.

Когда козёл был приведен, преподобной стал гладить его своею рукою, а братию учил в это время щадить жизнь животных и умерять свои вожделения; а вслед за этим он снова отпустил козла на пастбище в пустыню.

Имел преподобной и дар прозорливости; он предсказал скорую смерть царя Никифора, и предсказание его исполнилось, ибо он умер, будучи ранен в сражении с Болгарами. Предсказал также он скорую смерть начавшего царствовать после Никифора сына его, Ставрикия16. Когда он жил на горе Прусентийской, стоявшей рядом с высокой горой Олимпом, там был один инок, по имени Гурий, человек лицемерный, искавший славы от людей, и на самом деле всеми прославляемый как великий подвижник. Сей инок, видя, что ему далеко еще до истинно-добродетельного подвижника, святого Иоанникия, уязвлен был завистью. Желая погубить Иоанникия, он пришел к нему, как Иуда, со льстивыми словами, и вложил яд в питье ого Преподобной, как человек незлобивый, думая, что Гурий питает к нему искреннюю дружескую любовь и ничего не подозревая, выпил смертоносный яд; тотчас же вслед за этим он почувствовал страшные мучения и даже сталь опасаться за свою жизнь. Бог однако не дал угоднику Своему скончаться безвременно такою смертью, но послал ему на помощь Своего святого мученика Евстафия17, которой, явившись ему в видении, исцелил его от болезни и возвратил ему здравие. В благодарность за то преподобный построил там храм во имя святого великомученика Евстафия и устроил при нем монастырь.

Однажды ночью Иоанникий, стоя на молитве, увидел такое видение: с восточной стороны горы открылся источник, источавший обильную воду, а около того источника стояло множество овец, пивших истекавшую из источника воду. Святой удивлялся этому видению, ибо знал, что никакого источника и овец в той пустыне никогда не было. На утро он пошел к тому месту, но не нашел ничего — ни овец, ни источника; но место то оказалось очень хорошим и удобным для жительства. Преподобной узнал от старцев, что на том месте некогда стояла церковь Пресвятой Богородицы и поэтому он изъяснил себе свое видение так: источник, в изобилии источающий воду, есть благодать Пресвятой Богородицы, которая должна изливаться на том месте, овцы же — люди, получающие благодать от Пресвятой Богородицы. И стал преподобный прилагать все усилия к тому, чтобы восстановить на том месте церковь во имя Пресвятой Богородицы, что ему и удалось в скором времени. Он создал прекрасную церковь, устроил там монастырь и собрал там множество братии с помощью и при содействии Преблагословенной Богородицы.

При постройке церкви, преподобный Иоанникий трудился сам, нося камни и помогая строившим. Однажды, когда он протянул руку, чтобы взять с земли камень, из-под камня выползла ехидна и, ужалив его в руку, повисла на ней. Он же, как новый Павел, стряхнул ее, не потерпев никакого вреда. «Но он, стряхнув змею в огонь, не потерпел никакого вреда» (Деян. 28:5).

Творя свою молитву, преподобный Иоанникий возвышался горе? не столько духом, до и плотью и приподнимался довольно высоко над землею. Однажды ученик и подражатель его святого жития, блаженный Евстратий, в то время, когда преподобный шёл один поделиться в церковь, тайно последовал за ним и, укрывшись в одном углу церкви, внимательно присматривался к тому, как он совершал молитву. Он увидел, что преподобной воздвиг горе? свои руки и, высоко поднявшись над землею, стоял в воздухе и молился, и это привело в ужас Евстратия. По совершении молитвы, преподобный опять стал на землю и, заметив Евстратия, оскорбился и сказал: «Писано: «ибо Ты Бог, не любящий беззакония; у Тебя не водворится злой» (Пс. 5:5), т. е. лукавый человек не подойдет к хранимому Богом, — ты же осмелился подсмотреть грешную мою молитву».

Преподобной запретил Евстратию кому-нибудь рассказывать об этом.

Много чудес творил дивной Иоанникий. Одним только словом он изгонял из людей бесов, исцелял всякие болезни крестным знамением и молитвою, и многих избавил от укушения змей. Посему к нему стекалось множество народа — один просил исцеления от болезни, другой — избавления от нечистых духов, иной — только благословения и молитвы. Этим нарушалось безмолвие, которому посвятил себя Иоанникий и, тяготясь этим, он снова ушел на Трихаликову гору и пребывал на ней, не имея никакого убежища. Евстратий же, инок Авгарского монастыря, питая горячую любовь к блаженному отцу и желая видеться с ним, ревностно разыскивал его и нашел его на горе Трихаликовой. После обычной молитвы, Евстратий спросил блаженного Иоанникия о Льве Армянине18, который в то время царствовал в Греции — долго ли он будет смущать Церковь Божию иконоборческою ересью. Святой тотчас же сказал, что Лев скоро умрёт. Это так и случилось, ибо Михаил, прозванный Валвос или Травлос, убил Льва Армянина и вступил после него на престол19.

В старости Иоанникий привык ходить с жезлом. Однажды, когда он шел в горах узким проходом, жезл случайно выпал из его рук и пропал, потому что свалился с горы в пропасть, так что нельзя было и найти ого Святой, скорбя о потере жезла, преклонил колена, совершая обычную молитву Господу, а жезл в это время, невидимою силою принесенный по воздуху, очутился в руке святого.

Проходя другой раз по пустыне, блаженный нашел одну пустую пещеру, в которой обитали бесы. Пещера эта полюбилась преподобному, и он остался жить в ней. Бесы же, не вынося его присутствия, восстали против него явно и причиняли ему различные беспокойства, надеясь испугать его и прогнать оттуда. Они кричали на него, скрежетали зубами, насмехались над ним, пугали его, бегали взад и вперед, нападали на него и, казалось, колебали всю пещеру. Но святой, по слову Павла, стоял, как бы в день брани, одетый в броню правды и со щитом веры и нисколько не страшился вражеских нападений. «Для сего приимите всеоружие Божие, дабы вы могли противостать в день злый и, все преодолев, устоять. Итак станьте, препоясав чресла ваши истиною и облекшись в броню праведности, и обув ноги в готовность благовествовать мир; а паче всего возьмите щит веры, которым возможете угасить все раскаленные стрелы лукавого» (Ефес. 6:13-16); Бесы же, кричали:

«И вот, они закричали: что Тебе до нас, Иисус, Сын Божий? пришел Ты сюда прежде времени мучить нас» (Мф. 8:29).и, не в силах будучи победить непобедимого, бежали от него, побежденные им сами.

В то время дочь одного боярина, истинно верующая, лежала без сил на одре и очень страдала. Когда ее понесли к святому, он тотчас вышел к ней на встречу и, умилосердившись над ней ради её благочестия, так как она почитала святые иконы, хотя и жила среди множества иконоборцев, исцелил ее молитвою и крестным знамением от болезни. Случилось быть там зятю святого, женившемуся на сестре его; он был помрачен иконоборческою ересью, и святой долгое время убеждал его познать правый путь истинной веры и воздавать подобающую честь святым иконам. Когда же он не мог оказать на него никакого действия своими наставлениями (ибо тот, как фараон, пребывал в упорстве), тогда блаженный, позабыв о своем близком плотском родстве с ним, помолился Богу о том, чтобы у того иконоборца ослепли и плотские его

очи, если он не имеет очей душевных. Так и случилось: зять его ослеп и понёс наказание, соответственное своему нечестию.

У сего великого отца был обычай сходить с горы на встречу всякому, кто, по слухам, собирался посетить ого Так поступал он, чтобы не затруднять посетителей, ибо вход на гору был труден и неудобен. Однажды шли к нему два епископа, Халкидонский и Никейский20, а с ними Петр и Феодор Студиты21, с Иосифом и Климентом. Блаженный, сойдя с горы, встретил их и с любовью приветствовал. После обычной молитвы, когда они вступили в душеполезную беседу, блаженный сказал одному из пришедших, именно Иосифу:

— Не смущайся, брат Иосиф, но тебе нужно приготовляться ко исходу.

Этих слов преподобного не поняли тогда. Когда же прошло после сего восемнадцать дней и Иосиф переселился в иную жизнь, тогда вспомнили слова блаженного Иоанникия и поняли, что он своими прозорливыми очами провидел смерть Иосифа и о ней именно предсказал ему, повелевая приготовляться к исходу.

В пятый год правления Михаила, в конце четырнадцатого года со дня смерти царя Никифора, когда многие славные бояре и воины были заключены Болгарами, победившими Греков, в узы и темницы, преподобный вспомнил о тех пленниках и почувствовал к ним в своем сердце особенное сострадание, ибо услыхал, что они находятся в крайне бедственном состоянии, сидят в смрадной и мрачной темнице, будучи скованы цепями, и что они даже лучше бы согласились принять смерть, чем оставаться живыми в таких страданиях. Из сострадания к ним, Иоанникий оставил пустынное и безмолвное житие свое и пошел в Болгарскую землю, чтобы разрешить узы связанных и освободить пленных. Придя в город, в котором Греки были заключены в узах, он незаметно подошел к темнице, так что воины, сторожившие двери темницы, не могли видеть ого Он сотворил крестное знамение на дверях, и темница тотчас отворилась. Войдя в нее, преподобный крестным знамением разрешил всех от уз и повелел идти за собою. Все узники вышли из темницы, а присутствовавшие там стражи и не заметили этого. Святой же, освободив Греков от уз и темницы, подобно тому как Христос освободил из ада души праведных, в течение всей ночи, как новой Моисей, вёл их при сиянии чудесного света22 и довёл их до пределов греческой империи. На пути он учил их не быть, подобно отцам своим, родом строптивым и огорчающим Бога23, но уповать на Него и не забывать благодеяний и чудес Ого Когда же он стал прощаться с ними, все они припали к его ногам, умоляя его сказать имя свое, и говорили:

— Скажи нам, человек Божий, кто ты?

Имени своего преподобной не скрыл, но при этом повелел воздавать благодарение одному Богу; затем он снова вернулся в свое тихое уединение.

Однажды преподобный сел на корабль и отплыл к обители святого Феофана, находившейся в Сигриане24, чтобы там помолиться. Когда на возвратном пути оттуда он пристал к острову Фасу25, то жители того острова, как иноки так и миряне, услышав о пришествии к ним Иоанникия, пришли к нему и умоляли блаженного, чтобы он изгнал с их острова змей, которые в то время до чрезвычайности расплодились на том острове. Святой, внявши их просьбам, вознёс свои усердные молитвы к Богу, и тотчас все змеи того острова, собравшись вместе, бросились в глубину моря и с тех пор на том острове змей никогда не появлялось. Преподобный же удалился оттуда в другое уединенное место. С ним был в это время игумен монастыря, находившегося на острове Фасе, Даниил. Брату Даниила, иноку Евфимию, святой предсказал скорую кончину, сказавши:

— Готовься, брать Евфимий, ибо вскоре ты совершишь шествие в «горняя»26.

После сего преподобный вошел в одну небольшую пещеру, намереваясь в ней отдохнуть, и нашел пребывавшего там демона, которой был лютее, чем прежние. Несмотря на это Иоанникий с Даниилом остались в этой пещере на жительство. Демон же, будучи недоволен их пребыванием, являлся им чёрным, страшным и с яростью нападал на них, желая выгнать их из пещеры, но они, уповая на Господа, без боязни оставались там. Наконец, этот древний человекоубийца27, бросившись на них, связал Даниилу ноги, а Иоанникию причинил такую боль в боку, что тот в течение семи дней не мог произнести ни слова, сам же бежал из пещеры, так как не мог пребывать в одном месте с угодниками Божиими. После сего преподобной Иоанникий снова возвратился на Трихаликову гору и предсказал скорую смерть одному монаху, по имени Исакию, которой нерадел о своем спасении; кроме того, Иоанникий изгнал молитвою и знамением св. креста из виноградников червей, приносивших большие опустошение.

Однажды пришла к нему для молитвы одна старица, игумения Клувийской обители28, с своею дочерью. Он же, взявши жезл, которой был в руке матери, вложил его в руку дочери ее29. Мать, смутившись, сказала:

— Отче, жезл нужен мне, чтобы поддерживать мое слабое тело, по причине моей глубокой старости.

Он же, не говоря ни слова в ответ, своим поступком предсказал будущее; ибо, немного времени спустя, та старица умерла, а дочь её избрана была вместо неё начальницей. После сего блаженный пошел оттуда с учеником своим Евстратием к другой горе, очень дикой и непроходимой, которая носит название Вороновой. Проживши здесь несколько времени, он вошел на горы обители Антидийской и, выстроивши там небольшую келлию, жил в общении с Богом. Он сотворил здесь много чудес, исцелял больных, исправил речь козноязычного, сделал яростного и гневливого кротким, обратил еретиков от заблуждения к православию, предвозвестил многим кончину их, ибо был исполнен благодатью, жившего в нем, Святого Духа.

Сей преподобной достиг такой высоты духовной жизни, что его не все даже удостаивались видеть, и многие, желавшие видеть его, приходя к нему в келлию, всё-таки не видели ого Когда же они уходили, смиренный отец говорил ученику своему:

— Брат Евстратий! это по твоим молитвам я остался невидим для приходивших.

Однажды, когда на той горе созидаем был храм святого Иоанна Крестителя, вид коего был начертан преподобным Иоанникием, издалека пришли некоторые братья — иноки, желая видеть светлое лицо угодника Божия. Прибыв к созидавшемуся храму, они присели там, дожидаясь прихода преподобного отца, которого они желали увидеть. Туда пришел и преподобной Иоанникий, чтобы посмотреть, по данному ли чертежу строится храм; он стоял пред очами, пришедших ради его, братий, смотря на здание, но они не могли его видеть. Пробывши среди них довольно долгое время, он возвратился в свою келлию, не показавшись пришедшим и с нетерпением дожидавшимся его прихода. Один же из иноков, живших близ него, по имени Иоанн, узнав о происшедшем, сказал ему:

— Отче! не следовало бы братию, предпринявшую ради тебя такое продолжительное путешествие, отпустить в скорби, не давши им увидеть лица твоего; сие прискорбно и смущает мое сердце.

Святой же, похвалив труд и усердие тех братьев, начал молиться за них, а после молитвы, обратившись к Иоанну, сказал:

— Брать! мы не имеем своей воли, но Бог делает с нами то, что Ему угодно. Если бы Богу было угодно, чтобы пришедшие братие увидели меня, то они узрели бы меня даже и в том случае, когда бы я скрылся от них, между тем как я, и не скрываясь, долгое время стоял пред их очами, и если они не увидели меня, то, значить, так было угодно Богу.

Другой раз, когда некоторые братие пришли к преподобному и сидели пред его келлией, разговаривая между собою, неожиданно показалась большая и страшная медведица, шедшая на них с близлежащего поля. Увидев ее, они чрезвычайно испугались.

Святой же сказал им:

— Господь дал нам Своим рабам, власть попирать льва и змия, которые страшнее всех зверей, а вы боитесь медведицы?

Он повелел бросить ей кусок хлеба, которой она взяла и ушла в пустыню.

Преподобной Иоанникий был настолько духовен и имел такие ясные духовные очи, что мог видеть и небесных духов и души праведных. Так однажды, стоя на молитве, он увидел душу одного архимандрита Петра, которую ангелы несли со славою на небеса, окруженную сиянием необыкновенного света, и рассказал о том ученикам своим для их назидание.

В то время, когда над Греками царствовал Феофил иконоборец30, были отправлены этим царем два знатных мужа к преподобному Иоанникию, чтобы спросить его, следует ли почитать образ Христов? Когда посланные пришли к святому, он отверз свои богодухновенные уста и, когда начал говорить в силе подаваемой ему свыше мудрости, мужи те устыдились, будучи не в силах что либо возразить ему. Чрез него говорил Сам Бог, Которой в Евангелии говорит ученикам Своим:

«Не заботьтесь наперед, что вам говорить, и не обдумывайте; но что дано будет вам в тот час, то и говорите, ибо не вы будете говорить, но Дух Святый«31 (Мрк.13:11). Ясно показывая, что святым иконам следует воздавать подобающую честь, он обратил их на истинной путь и они, отрекшись от иконоборческой ереси, поклонились образу Христову.

Однажды игумен Авгарского монастыря, Евстратий, вопросил преподобного Иоанникия:

— Отче, доколе будут попираемы святые иконы, доколе они не будут возвращены Церкви и будут усиливаться гонители их, а стадо Христово — расхищать дикие звери?

Преподобной Иоанникий отвечал:

— Подожди немного, брат, и ты увидишь действие силы Божией, ибо управление Церковью возьмёт в свои руки некто Мефодий. Он, при воздействии Божественного Духа, устроит ее, истребит ереси, утвердит православными вероопределениями Церковь, восстановит спокойствие и единомыслие, а противников его смирит десница Вышнего.

Это пророчество Иоанникия вскоре исполнилось, ибо несколько времени спустя царь Феофил, иконоборец, умер, ана престол вступил сын его, Михаил32, за малолетством которого управление империей взяла в свои руки мать его, Феодора33; Мефодий же был поставлен патриархом34.Сей последний внёс в церкви святые иконы, утвердил православие, утишил все споры и волнение и прекратил смятение. Когда же чрез некоторое время диавол снова воздвиг людей, смущавших и раздиравших Христову Церковь, то преподобный Иоанникий выступил на помощь блаженному Мефодию, поборавшему еретиков силою Слова Божия. То сам лично, то своими посланиями Иоанникий защищал православие и снова возвращал к Церкви тех, которые отпадали от неё; епископа же Мефодия, много раз совсем изнемогавшего в борьбе с еретиками, преподобный подкреплял и утверждал своими посланиями. Однажды, когда, во время чтения послания Иоанникия на соборе, еретики стали всячески насмехаться над блаженным и хулить его, преподобный, узнав о том Духом Божиим, внезапно явился на собор и начал так говорить о Боге и о Божественном, что все удивлялись его премудрости и разуму. Ислова его богоглаголивых уст не остались без действия; ибо, как некогда на Иерусалимском собрании во время речи Апостола Петра35, так и здесь, слушавшие преподобного Иоанникия умилялись сердцем, с любовью принимали слова его и обращались к правой вере. Так заботился преподобный о мире Церкви и спасении душ человеческих, и вскоре, его заботами и молитвами, ересь была подавлена и мир возвращен был Церкви; диавол же, смущавший Церковь, бежал со стыдом, ибо боялся Иоанникия и от молитв его исчезал, как воск от огня.

Однажды в обители преподобного совершалось освящение молитвенного храма, которой был построен преподобным. Когда вся братия собралась, а святого еще не было, внезапно явился целый полк бесов, сходивших с холма, как бы настоящие люди. Все чрезвычайно испугались, не зная, что делать, а святой, хотя его и не было с ними, духом видел происходившее и, тотчас обратившись к молитве и воздев руки горе, стал возносить свои прошения к Богу, которые, как стрелы, поразили полк бесовский и обратили их в бегство. Братия же, видя как бесы убегали, как бы гонимые ударами и израненные, перестали бояться и с радостью совершали свой праздник.

Вто время Измаильтяне36воевали с Греками и, поразивши греческие войска, многих взяли в плен и держали в узах. Один из знатных Греков, которого родственник, юноша, был также взят в плен, умолял преподобного Иоанникия спасти от плена этого его родственника, как он избавил некогда Греков, находившихся в плену у Болгар. Преподобный же, будучи милосерд, пошел в землю Измаильтян и, дойдя до темницы, вывел на свободу не только того юношу, но и остальных Греков, находившихся с ним вузах, тогда как стража ничего не видала, ибо пред преподобным двери отворялись сами собою и оковы снимались сами. Когда же они были на пути вгреческую землю, на них во множестве напали лютые псы37, которых святой поразил слепотою, так что пленники прошли среди них без вреда для себя.

На той горе, где постился преподобный, невдалеке жил один инок, по имени Епифаний, известный своим подвижничеством. Диавол возбудил в нем чувство зависти к Иоанникию, и он стал враждовать против блаженного, завидуя той славе, какою прославлял Иоанникия Бог, сказавший: «Ибо не оставит [Господь] жезла нечестивых над жребием праведных, дабы праведные не простерли рук своих к беззаконию» (Пс. 124:3). Т. е. Бог не попустить грешникам одолеть праведников.

Иззависти, Епифаний замыслил погубить неповинного и чистого сердцем Иоанникия, для чего поджог хворост, бывший в изобилии на той горе, где спасался преподобной, чтобы Иоанникий в том пожаре сгорел вместе с своею келлией. Но Бог, спасший от огня отроков в Вавилоне(Дан.3), сохранил невредимым и угодника Своего, блаженного Иоанникия. Блаженный же, видя злобу врага своего, не разгневался на него, и даже не огорчился, но, желая добром победить зло и незлобием разрушить вражду, пришел со смирением к Епифанию, спросил его о причине гнева и умолял о прощении. Когда же тот, в ярости, ударил палкою с острым железным наконечником святого в живот, чтобы проколоть его, то Господь, «Ибо не оставит [Господь] жезла нечестивых над жребием праведных, дабы праведные не простерли рук своих к беззаконию» (Пс.124:3), сохранил святого невредимым от удара. Это и было тем искушением блаженному, о котором предсказали ему два прежде упомянутые пустынника, давшие ему левитонар и сказавшие при том:

— К концу твоей жизни тебе будет причинено искушение от завистливых людей, но горькие последствия этого искушение падут на главу врага, ты же не потерпишь никакого зла.

Достигши глубокой старости, преподобной отец наш Иоанникий, уже изнемогали телом от многих трудов и подвигов, пришел в Антидиеву обитель и, построив там небольшую келлию, затворился в ней; если же и случалось ему когда выходить из келлии, то, проходя обыкновенною дорогою, он оставался невидимым для тех, кого не желал встретить.

В пятый год царствования Михаила, причтенный впоследствии к лику святых, патриарх Мефодий, провидя приближение отшествия Иоанникия к Господу, пришел к нему с своим клиром, испрашивая у него последнего благословения и молитвы. Преподобный же Иоанникий, довольно долго побеседовав с святым Мефодием и давши пришедшим с ним наставление о православной вере, предсказал Мефодию, что и тот, по его кончине, вскоре перейдет от временной жизни к вечной. Потом, сотворивши* молитву и поцеловавши друг друга последним целованием, они расстались, и патриарх воротился домой, а преподобный отец остался в своей келлии, молитвою приготовляясь к кончине. На третий день по уходе патриарха, преподобный и богоносный отец наш Иоанникий отошел ко Господу, в четвертой день ноября, проживши от рождение девяносто четыре года. На восьмом же месяце, по преставлении его, почил о Господе и святейший патриарх Мефодий, в четырнадцатой день июня. И так сбылось пророчество преподобного Иоанникия, которое он изрек патриарху, что и тот вскоре вслед за ним перейдет из временной жизни в вечную. Когда же преподобный отец наш Иоанникий умирал, иноки жившие в то время на горе Олимпе, видели огненный столп, восходивший от земли к небу, пред которым шли Ангелы, отверзая пред ним райские двери и возводя к горнему блаженству. Из этого иноки и узнали, что преподобный Иоанникий, скончав подвиг жизни своей, переходит к небесному покою. Преподобный сотворил многие чудеса не только во время своей жизни, но и по своем преставлении, ибо многие больные, прикасаясь к его святым мощам, получали здравие, другие избавились от бесов, расслабленные вставали с одра и всякий, каким бы ни был одержим недугом, если только касался его ковчега, тотчас выздоравливал. Так Бог чудесами прославлял Своего угодника и при жизни и по смерти. Его молитвами да явит и нам Господь милость Свою и да исцелит нас от болезней наших, душевных и телесных, для прославления Своего святого имени. Аминь.

Кондак, глас 8:

Звезда явился еси всесветлая, в мире просвещаяй, и сущыя во мраце страстей облиставаяй: врачь же крепчайший явился еси. Но яко приял еси благодать исцелений, просящым тя подаждь исцеление, да зовем: радуйся, отче Иоанникие.

________________________________________________________________________

1 Вифиния была северо-западной провинцией Малой Азии. Ныне она занимает северную часть Анатолии. Христианство в Вифинии появилось еще при Апостолах. Ныне в Вифинской епархии находится 12 епископских кафедр, подведомых архиепископу Никомидийскому. — Селение Марикати находилось к северу от Аполлонии, известной колонии на берегу Понта, во Фракии.

2 Лев IV царств, с 775 до 780 г. по Р. Хр. Иконоборцы — еретики, восстававшие против почитания святых икон. Гонение на иконы началось при императоре Льве Исавре в 626 г.

3 Гвардейские солдаты, охранявшие царский дворец.

4 Олимп — гора в Вифинии, привлекавшая своею уединенностью и дикостью многих пустынников.

5 Фракия — (в обширном смысле) в древности обнимала собою нынешнюю восточную часть Венгрии, Трансильванию, Бессарабию, Молдавию, Валахию, Болгарию, Сербию и восточную часть Румелии. Но в собственном смысле Фракией называлась только восточная часть нынешней Румелии. — Болгары, жившие к северу от Греции, в те времена делали частые нападения на Греческую империю.

6 Царские чиновники имели особые дневники, в которые заносились все важнейшие событие, совершавшиеся в империи.

7 Т. е. считая простым сором, которой выметается из дома. Филип. З:8 – «Да и все почитаю тщетою ради превосходства познания Христа Иисуса, Господа моего: для Него я от всего отказался, и всё почитаю за сор, чтобы приобрести Христа«; Ефес. 6:12 – «Потому что наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесной«.

8 Геллеспонт — нынешний Дарданелльский пролив. Геллеспонтом назывался также и округ на восточком берегу этого пролива.

9 Эта молитва преп. Иоанникия употребляется и ныне в богослужении перковном, именно в конце повечерия.

10 На западе Малой Азии.

11 В Ефесе св. Апостол Иоанн долго жил и там же скончался. Ефес считался столицей Малой Азии.

12 Вероятно, это часовня. Часовни или молитвенные дома строились пустынниками, которым далеко было ходить в церковь, иди же частными лицами, особенно на тех местах, где скончались и были погребены их родители.

13 Тяжелые оковы, кои подвижники надевали на себя для умерщвления плоти.

14 Локоть — 10,5 вершков.

15 Георгий, впоследствии епископ Амастрийский, в Пафлагонии. Память его 21-го февраля.

16 Никифор I царствовал с 802 по 811 г. Сын его, Ставрикий, царствовал только два месяца, а через три месяца, по своем низложении, умер.

17 С именем Евстафия соединяется воспоминание о нескольких мучениках (именно 7 июля, 20 августа, 27 сентября, 24 октября и др.). Какой мученик имеется в виду здесь, — неизвестно. Вероятнее всего здесь разумеет Евстафия, епископа Кийского, или Прусиадского, пострадавшего за святые иконы. Иоанникий в то время жил на горах, стоящих недалеко от Пруссиады.

18 Лев V Армянин царств, с 813 до 820 г.

19 Михаил II косноязычный царствовал с 820 до 829 г.

20 Халкидон — город в Вифинии. Там был 4-й вселенский собор. Никея — город в той же области. Там был 1-й вселенский собор.

21 Студиты — монахи Студийского монастыря в Константинополе, построенного в половине V-го ст. консулом Студием в честь Иоанна Крестителя. Эти монахи назывались «неусыпающими», потому что, будучи разделены на три отделения, поддерживали постоянное богослужение в церкви.

22 Когда Моисей вёл Евреев из Египта, путь им указывал облачно-огненной столп, шедший впереди Израильского ополчения.

23 Кн. прор. Иез. гл. 3, от. 9, Кн. прор. Иер. гл. 7, ст. 18 — 19.

24 Феофан исповедник, заключенный в темницу Львом Армянином за исповедание истинной веры. Он был игуменом в Сигрианской области, около Кизика, в Малой Азии. Память его празднуется 11-го октября.

25 Остров Фас или Фазос — остров на Эгейском море. Плодородие этого острова вошло у древних в пословицу.

26 Т. е. переселится в небесные обители,

27 Так назвал диавола Господь Иисус Христос (Иоан. гл. 8, ст. 44), потому что он был первым виновником духовной и телесной смерти людей, искусившиих в раю.

28 Клувийский — от греческого слова клувос — клетка. В некоторых монастырях общежительных были и отдельные помещение, или клети, для желавших вести уединенную жизнь.

29 Начальники и начальницы монашеских обителей имели знаком своего достоинства жезл.

30 С 829 по 842 г.

31 Т. е. особенно не бойтесь, когда вам придётся говорить пред сильными и знатными людьми, ибо Я дам вам способность говорить мудро. Еванг. от Мар. гл. 13, ст. 11 и Еванг. от Лук. гл. 21,ст. 15.

32 Император Византийский Михаил III, с 842 до 867 г.

33 Скончалась в 867 г. Память её празднуется 11 февраля.

34 С 843 до 847 г. Память его празднуется 14 июня.

35 Кн. Деян. Ап. гл. 2, ст. 14. Здесь разумеется речь Апостола Петра в день Пятидесятницы.

36 Измаильтяне, иначе Арабы, потомки Измаила, сына Авраамова. Арабы в то время составляли могущественное государство.

37 На востоке чрезвычайно много диких собак, которые отличаются чрезвычайною лютостью.

Страдание святых мучеников Никандра епископа и Ермея пресвитера

Святые Никандр и Ермей просвещены были светом учения Христова и поставлены на священнослужение святым Апостолом Титом1. Многих эллинов2 они обратили от языческого заблуждения и привели ко Христу. За это они были схвачены и приведены на допрос к комиту3 Ливанию. Когда Ливаний, после долгих стараний отвратить их от Христа, ничего не мог достигнуть, он повелел привязать их к резвым коням и, гоняя последних, влачить рабов Христовых. Влачимые таким образом долгое время, они обагрили землю своею кровью. Тела их, ударяясь по земле о камни и пни, покрывались ранами и, по закону естества человеческого, им надлежало бы умереть, если бы Сам Господь не укреплял их во время мучений. Потом едва живых их ввергли в темницу и морили голодом и жаждою; но Господь питал их хлебом небесным4 и исцелял их раны. По некотором времени, они опять были приведены на допрос и, когда отказались повиноваться мучителю, были повешены на дереве, строгаемы железом и палимы свечами. Затем они были брошены в разожженную печь, но остались невредимы, ибо Ангел Господень, сошедши к ним, остудил печь и сохранил их невредимыми от огня. Наконец, мучитель приказал вбить им железные гвозди в голову, сердце и чрево, и после того для них выкопали яму и еще дышащих бросили туда и засыпали землею. Скончавшись такою жестокою и тяжкою смертью, святые Никандр и Ермей достигли вечной радостной жизни с Господом, Которому слава во веки. Аминь.

________________________________________________________________________

1 Снятой Тит — ученик и ставленник святого Апостола Павла. Он был епископом на острове Крите. Память его совершается 25 августа.

2 Эллинами назывались собственно Греки; но в житиях святых этим именем иногда обозначаются вообще язычники.

3 Комит — градоначальник.

4 Под хлебом небесным можно разуметь или действительную пищу, которая чудесно посылаема была святым мученикам в темнице, ила вообще подкрепление их свыше, при котором они не нуждались и в пище.

Преставление блаженного Симона Юрьевецкого

Сей блаженной отец наш родился в Плесской волости1 в селе Оделеве от благочестивых родителей Иродиона и Марии. С юных лет он принял на себя подвиг юродства и тайно ушел из родительского дома в густые и непроходимые леса. Однажды поселяне из веси Ялнатской в уезде города Юрьевца Поволжского, занимаясь рубкой деревьев и собиранием мёда, нашли в дебрях сего блаженного Симона. Они стали спрашивать его, кто он и откуда родом. Но святой ничего не сказал им, кроме своего имени. Видя, что на святом Симоне была очень ветхая одежда, поселяне сжалились над ним и привели его в свое селение к священнику, по имени Иосифу. В доме сего священника святой Симон стал заниматься работой, особенно он любил исполнять тяжелые работы и через то умерщвлял плоть свою: он часто молол муку на ручных жерновах, рубил дрова для всех жителей селения и ни от кого не брал никакой платы. Также часто и ревностно посещал он храм Божий, где возносил Господу свои молитвы и прославлял Его святое имя. Не раз святой подвергался насмешкам и поношениям, но все сие переносил кротко, не питая злобы на своих досадителей. Постоянно зимой и летом он ходил в одной рубашке, никогда не носил обуви; ложем ему служила земля, кровом небо. Прожив немало лет в Ялнатском селении, Симон переселился в город Юрьевец и здесь также продолжал подвизаться подвигом юродства Христа ради. Часто добрые люди давали ему одежду или сапоги, но он оставлял всё сие, а облекался в худое вретище. У святого был обычай приходить часто на постоялой двор. В зимнюю пору он часто проводил здесь ночи. Тогда он молился, бодрствовал; часто хозяева и ночевавшие там выгоняли его на стужу. Нередко он ходил по берегу реки Волги, и часто в зимнее время можно было видеть след его обнаженных ног. От суровой жизни кожа его совсем почернела и прилипла к костям. Часто он при многих обличал и поносил сам себя; так смирял он свою плоть и дух. За свою благочестивую жизнь он еще при жизни сподобился получить дар прозрения, так что мог видеть то, что было скрыто от других.

Однажды, юродствуя, он вошел в дом воеводы Третьяка Трегуба. Воевода разгневался на блаженного и велел его силой вывести из дома. Выходя из дома, снятой сказал, что на следующий день случится несчастье. Так и вышло. На другой день жена воеводы упала, выходя из сеней, и сильно расшиблась. С сего времени воевода сталь уважать блаженного Симона.

Чрез некоторое время блаженный Симон снова пришел к тому же воеводе и предсказал, что в городе произойдёт сильный пожар. Вскоре так и случилось. Уже более семидесяти дворов было охвачено пламенем. Тогда воевода приказал привести к себе блаженного Симона. Его нашли стоящим на коленях перед одной из городских церквей. Он со слезами молился пред образом Пресвятой Богородицы. Блаженного привели к воеводе. Воевода вместе с другими гражданами стал молить святого, чтобы он избавил их от страшного бедствия. Симон, протянув руку, указал на пламя и, юродствуя, ударил воеводу по щеке — и пожар тотчас же прекратился.

Святой еще при жизни восприял такую благодать от Господа, что по молитвам его совершались различные чудеса и подавались исцеление недугующим. Один юрьевецкий житель Иосиф Зубарев переплывал реку Волгу. Внезапно поднялся сильной ветер, волны стали заливать маленькую лодку. Испуганный Иосиф вдруг увидел на берегу блаженного Симона; он стал мысленно просить святого, чтобы блаженный своей молитвой спас его от неизбежной гибели. Тогда же Иосиф обещал дать святому новую одежду и обувь. Буря тотчас же прекратилась, и Иосиф благополучно переехал реку. Но потом, как то часто случается, он забыл о своем обещании. Спустя уже много дней он встретился с блаженным.

— Иосиф, – сказал ему святой, – ты не исполнил своего обещание. Помнишь ли, что обещал ты, когда тонул на Волге?

Тогда Иосиф вспомнил о своем обещании и почувствовал стыд. Упав к ногам святого, он просил прощения.

— Ступай — сказал блаженный — и отдай нищим то, что ты

мне обещал, и никогда не забывай их, ибо милостыня избавляет нас от напастей и бед».

Священник соборного храма юрьевецкого во имя святого и славного великомученика Георгия, по имени Алимпий, однажды, вкушая рыбу, проглотил кость. Она остановилась у него в гортани. Долго он страдал, ему всё становилось хуже, и он уже стал отчаиваться в своем выздоровлении. Однажды он встретился с блаженным Симоном и стал просить у него помощи. Святой коснулся несколькими перстами горла сего иерея, и он тотчас же вместе с кровью выплюнул и кость и совершенно выздоровел.

Однажды в осеннюю пору на Волге поднялось сильное волнение. Один из юрьевецких жителей Петр, живший недалеко от берега реки, вдруг заметил, что кто-то идёт по волнам. Он ужаснулся. Но, думая, что ошибся, он подошел к самому краю берега и стал пристально всматриваться. Вдруг он ясно увидел, что это блаженный Симон идет по воде с посохом в руке. От изумления Петр не мог тронуться с места. Подойдя к нему, блаженный сказал ему:

— Никому не говори того, что ты видел, доколе я жив.

По кончине святого, Петр рассказал всем о столь великом чуде. Все удивлялись и прославляли Господа, посылающего в мир Своих славных угодников.

Предчувствуя свое скорое отшествие из временной жизни, святой пришел в дом нового воеводы Феодора Петелина. Чем-то разгневанный воевода, не зная блаженного, приказал его бить. Симон сильно заболел. Оставленный на дворе у воеводы, святой призвал к себе одного иерея. Исповедавшись, святой с великим благоговением сподобился причаститься Божественных Таин Христовых и предал Господу свою святую душу. Феодор, узнав о смерти блаженного, стал горько плакать и раскаиваться в своем согрешении. Между тем весь город собрался на погребение святого. С псалмопениями и песнями духовными погребли тело святого угодника в Богоявленском юрьевецком монастыре. Сие произошло 4 Ноября 1584 года. При погребении святого воевода Феодор Петелин раздавал много милостыни. Когда он возвратился домой, то увидел, что денег у него нисколько не стало меньше. Он понял, что сие произошло по дивному промыслу Божию и возблагодарил Господа иславного отца нашего Симона. В 1619году над могилой блаженного построили храм в честь Пресвятой Богородицы Одигитрии с приделами во имя пророка Илии и святого Макария Желтоводского. Место над могилой блаженного Симона было отмечено деревянной гробницей для того, чтобы кто-либо по незнанию не ступил на то место. В сие время к гробнице пришла одна женщина по имени Саломия и просила священника совершить над гробом святого панихиду.

— Более 18месяцев лежала я в тяжкой болезни. Однажды ко мне явился некий муж, в одной рубашке, с обнаженными ногами, с длинными и черными волосами, среднего роста. Представши предо мною сказал: «Иди в Богоявленский монастырь и попроси отслужить панихиду над гробом Симона юродивого». Япочувствована себя совершенно здоровой и пришла помолиться над гробом сего праведника.

Все бывшие тут были весьма удивлены ее рассказом, ибо никогда не видела блаженного Симона. Некоторые пожилые люди сказали, что ей явился сам Симон: вид его был именно таков, как она его описала.

Много и других чудес совершилось у гроба блаженного. В 1635 году патриарх Иосиф повелел построить раку и написать икону святого угодника Божия, непрестающего и поныне молить Господа о спасении душ наших. Аминь.

________________________________________________________________________

1 Плес — ныне заштатный город Костромской губернии Нерехотского уезда, на берегу реки Волги.

Житие и страдание святых преподобномучеников Галактиона и Епистимы,

Память 5 ноября

В Финикии1, в городе Эмесе, жил некто Клитофон, человек благородный, знаменитый и богатый. Жена его, по имени Левкиппия, дочь епарха2 Мемнона, была беcплодна и сильно скорбела об этом, так как за бесплодие ей часто приходилось выслушивать упрёки от мужа, аиногда переносить брань и даже побои. Оба они были язычники, держались эллинского3лжеверия и особенно чтили богиню Артемиду4.

В то время городом управлял некто Секунд сириец, который чрезвычайно немилосердно и жестоко относился к верующим во Христа. Он придумал множество различных орудий для мучения и выставил их посреди города на страх христианам. Вследствие сего, многие из верующих, из боязни тяжких мучений, скрывались, а другие, смело исповедуя Христа, сами отдавались в руки мучителей и умирали за имя Господа своего. Там был, между прочим, один инок, именем Онуфрий, который, чтобы не узнали, что он — христианин, скрыл свое иночество под нищенским рубищем, и, переходя с места на место и от дома к дому, просил, как убогий, куска хлеба, а между тем, где можно было, учил истинной вере и обращал к Богу души человеческие. Таким образом пришел он и к дому Клитофона, и, стоя у ворот, начал просить хлеба. Левкиппия, видя человека, одетого в рубище и просящего хлеба, приказала одной из рабынь затворить перед ним двери: в тот день она была рассержена, так как муж нанёс ей побои из-за её бесплодие. Инок же продолжал, как это в обычае у нищих, стоять у ворот, прося милостыни. Вскоре Левкиппия смилостивилась, велела пустить старца во двор и снабдила его всем нужным. Старец, принимая милостыню, услыхал тяжкий сердечный вздох Левкиппии и спросил ее:

— Что за печаль у тебя, госпожа моя, что ты вздыхаешь так тяжко»?

Она отвечала ему:

— Нет у меня, старец, детей, так как я бесплодна, и за это притесняет и гонит меня муж мой; много раздала я золота врачам и чародеям, чтобы они помогли мне и разрешили мое бесплодие, и нет мне от них никакой помощи, а только впадаю я всё в большее уныние».

Старец спросил:

— Какому Богу служишь ты»?

— Я служу великой богине Артемиде», — отвечала она.

— Потому-то ты и бесплодна, что не имеешь упования на Бога, могущего. дать плод чреву твоему, — отвечал старец.

— Но на какого же бога мне нужно надеяться, который мог бы дать мне такую благодать, чтобы я могла называться матерью»? — спросила Левкипия.

— Уповай на истинного Бога Иисуса Христа, — отвечал старец, — и веруй в Него и в Безначального Отца Его и в Святого Единосущного и Животворящего Духа.

Левкиппия спросила:

— Не о том ли Боге ты говоришь мне, Которому служат галилеяне?5

— Именно о Нем, — отвечал старец, ибо Он сотворил небо, основал землю, создал человека и всякое живое существо».- Я боюсь, — заметила на это Левкиппия, — как бы не узнал о такой моей вере начальник области Секунд и не предал меня смерти, как сделал он со многими другими: всех верующих в Того Бога, о Котором ты говоришь, он убивает без милосердия»

— Если ты боишься начальника области, — сказал старец, — то можешь тайно служить Святой Троице: вот и я, боясь угроз мучителя, тайно служу Богу моему и, по благодати Его, надеюсь получить спасение, ибо я, как видишь, — христианин, инок и пресвитер, — изменил свой вид, чтобы не быть узнанным; по внешности для всех я — один из нищих, а на самом деле — раб Христов. Так и ты, служа Христу тайно, не лишишься чрез то спасения.

— Если я приму веру эту, отче, — спросила Левкиппия, — а муж мой останется в язычестве, то не будет ли тщетна вера моя ради неверного мужа?

— Приими только знамение Христово, т. е. святое крещение, и веруй, не сомневаясь, в истинного Бога, и если останешься твёрдою в истинной вере, то и сама спасешься и мужа своего спасешь, ибо наши Писания говорят: «Ибо неверующий муж освящается женою верующею, и жена неверующая освящается мужем верующим. Иначе дети ваши были бы нечисты, а теперь святы» (1Кор.7:14). Когда Онуфрий утвердил Левкиппию своими словами, она сказала:

— Отче! Можешь ли ты совершить надо мною святое крещение?

Он же отвечал:

— Есть ли только вода, а то уже и время приспело для того.

Приказав служанкам никому не говорить о том, что было,

Левкиппия велела налить кадку воды, и тогда блаженный Онуфрий крестил ее во имя Отца и Сына и Святого Духа и научил ее тайнам учеяия христианского и всем заповедям. Когда он уходил, новокрещённая просила его не забывать её, посещать по возможности часто и учить благочестию и молитве.

Когда инок ушел, Левкиппия приняла вид больной, для того, чтобы муж не прикасался к ней до восьми дней. Таким образом, она сохранила в чистоте благодать Святого Духа, полученную в крещении. По прошествии восьми дней, она увидела в видении Господа нашего Иисуса Христа, распятого на кресте; и виделось ей, что она припала к ногам Его и слышала из пречистых уст Его утешительное обещание разрешить её неплодие и даровать ей такого сына, который будет подражателем крестным страданиям Спасителя и причастником Царствия Его. Вследствие сего видения, Левкипия исполнилась великой духовной радости и возымела пламенную любовь к Богу. С того времени память о страданиях Господа никогда не покидала её, она всегда взирала умом на распятого Христа и как бы видела Его стоящим пред собою.

Вскоре после того она стала непраздною. Муж её чрезвычайно обрадовался этому и сказал ей:

— Теперь я знаю, что ты угодна богам: они даровали плод утробе твоей; и так пойдём и принесем им жертву.

Тогда Левкиппия вздохнула и сказала:

— Не те боги, к которым зовёшь ты меня, дали мне этот дар, но иной Бог, Который ко мне ранее зачатие явился во сне и Которого я видела пригвождённым ко кресту. И если хочешь, господин мой, Ему именно принесём мы благодарственную жертву.

— Тот Бог, Которого видела ты, — заметил её муж, — есть Бог галилеян, о Котором я слышал от многих, что Он действительно распят был на кресте и творит дивные чудеса.

— Так почему же, — сказала она, — мы не веруем в Него, когда Он всемогущ и милостив к нам с тобою настолько, что исполнил наше сердечное желание, — разрешил мое бесплодие?

— Разве ты не слыхала, — отвечал муж, — что начальник области без всякого. милосердия мучает и убивает верующих в Распятого?

— Но если нельзя веровать в Него открыто, — сказала Левкипия, — мы будем веровать тайно и сообразно с сею верою направлять ко благу жизнь свою.

— Нет человека, — сказал Клитофон, — который бы научил нас новой вере и дал бы нам наставление, как должны мы служить тому благому Богу, Которого ты видела во сне и Который даровал Тебе способность зачатия.

Левкиппия, видя, что муж склоняется на её сторону, рассказала ему о всём, случившемся с нею, и открыла, что она уже христианка и научена тайнам веры Христовой одним иноком. Клитофон с радостью выслушал это и пожелал креститься. Как только блаженный Онуфрий пришел в их дом посетить новокрещеную, она показала его мужу, и Клитофон был крещен святым старцем. И жили супруги во всяком благочестии и чистоте, тайно служа Господу Истинному.

Когда у них родился младенец мужеского пола, они призвали своего духовного отца и учителя Онуфрия, который и крестил младенца, при чем ему наречено было имя — Галактион. Присем святый старец изрёк о нем следующее пророчество: «Сей младенец жизнь небесную возлюбит более земной».

Когда Галактион возрос, родители позаботились об его обучении и, при помощи Божией, он быстро преуспевал во всех науках, какие изучал, а когда ему исполнилось 24 года — и уже по смерти его матери — отец пожелал, чтобы он вступил в брак и, приискав девицу, прекрасную лицом, по имени Епистиму, обручил с нею своего сына. Так как брак был отложен на некоторое время, то Галактион, чтобы видеться с невестой, часто приходил к ней в гости; но он никогда не приветствовал ее, — как то было в обычае, — целованием, так как она не была крещена. Епистима была очень опечалена этим. Отец, видя её печаль и узнав о причине её, сказал Галактиону:

— Почему, юноша, ты не приветствуешь обычным целованием мою дочь, а свою обрученницу? Если ты её не любишь, то зачем и обручался с нею?

Галактион, ничего ему не ответив, пошел к девице и сказал ей наедине:

— Епистима! Знаешь ли, почему я не приветствую тебя целованием?

Она отвечала:

— Не знаю, господин мой, и весьма скорблю об этом.

Галактион сказал:

— Так как ты не христианка и осквернена нечистою языческою верою, то я не хочу прикасаться к твоей нечистоте, чтобы не оскорбить Духа Божия; но если хочешь приобрести мою любовь, отрекись от идолов, уверуй в Бога, в Которого верую я и приими святое крещение: тогда я дам тебе целование, буду любить тебя, как самого себя, назову тебя своею супругою и мы до конца проживем в любви и неразлучно.

Епистима отвечала:

— Я сделаю всё, что ты велишь, господин мой: я верую в твоего Бога и желаю креститься.

Он сказал:

— Хорошо, мудрая девица, теперь я воистину начинаю любить тебя. Но так как нет никого, кто бы мог крестить тебя, ибо благочестие христианское подверглось лютому гонению, а пресвитеры и клирики — одни перебиты, другие бежали в пустыню, то необходимо мне самому крестить тебя. И так, захвати с собою белые одежды и выйди на реку Кифос — как бы купаться, а между тем и я выйду из своего дома в поле под видом прогулки и, отыскав тебя на реке, окрещу.

Епистима вышла к реке, вышел и Галактион и крестил в Кифосе свою обрученницу во имя Отца и Сына и Святого Духа и научил ее молитве. Затем они разошлись, и никто не знал об их тайне. Около того же времени Галактион обратил в истинную веру одного из рабов своего тестя и крестил его, как и свою обрученницу. Этот раб, по имени Евтолмий, впоследствии сделался иноком и написал настоящее житие.

Епистима, после крещения, оставалась в родительском доме, упражняясь в богомыслии и молитвах, которые она совершала тайно, ибо она скрывала от отца принятие ею христианской веры.

Когда, на восьмой день после крещения, к ней пришел Галактион, она сказала ему:

— Дивную вещь хочу я поведать тебе, господин мой. С тех пор как я приняла святое крещение, часто вижу я прекрасные чертоги и в них — три лика6 поющих: один лик — черноризцев; другой — прекрасных дев и третий — каких-то крылатых и огненных благовидных людей; и от сего чудного видения и от сладкозвучного пения ликов сердце мое ощущает чрезвычайную радость.

Галактион, размыслив о виденном Епистимою, сказал ей следующее:

— Черноризцы суть те, которые оставили свои богатства, жен и друзей и последовали за Христом, в нищете, чистоте и терпении проходя тесный и скорбный жизненный путь. Прекрасные девы — это оставившие своих женихов и родителей и всякую мирскую прелесть — пышные одежды, имение и прочую суету и последовавшие за Христом. А крылатые мужи суть Ангелы Божии, вместе с коими те девы радуются и ликуют на небесах и славят Бога хвалебными песнями.

— О если бы и нам Бог дал ликовать вместе с ними, — сказала Епистима.

— Если сохраним девство наше, — сказал Галактион, — и, подобно им, отречемся от мира, то и нас всеблагой Бог удостоит такой же награды.

— Если ты согласен, — отвечала Епистима, — я готова хранить девство свое, но я не желаю разлучиться с тобою, так как если разлучимся, то как будем мы в состоянии делить друг с другом нашу радость.

— Дай мне сейчас же слово, — сказал Галактион, — что ты сохранишь девство свое и вместе со мною примешь иноческий образ, и я не разлучусь с тобою ни в сем веке, ни в будущем.

Епистима дала требуемое им обещание, говоря:

— Как непреложно верую я в Господа нашего Иисуса Христа, так и обещаюсь тебе исполнить желание твое, и последую за тобою, куда бы ты ни пошел.

Галактион сказал:

— Возблагодарим Бога нашего за то, что Он милостив к нам и услышал молитвы наши! Да утвердит и сохранит Он ненарушимым договор наш до конца!.. Вот я ухожу в дом свой и приготовлюсь в путь; сделай и ты тоже: раздай всё, что имеешь нищим, как раздам и я, и на третий день выйдем вместе из домов наших и пойдем, куда поведет нас Бог. Ты же захвати с собою и раба Евтолмия, — он человек благочестивый и будет вместе с нами иночествовать.

После сего совещания, святые Галактион и Епистима разошлись и, раздав тайно всё, что у них было, нищим и приготовившись к пути, вышли, как сговорились, из домов своих ночью и пошли вместе, а с ними и раб Евтолмий.

Чрез десять дней они пришли к горе, называемой Пуплион7, в которой был монастырь, где спасались десять иноков. В некотором отдалении от него находился небольшой женский монастырь, в котором жили четыре престарелых постницы; старшею над ними была одна диаконисса, чистой и святой жизни. Галактион и Епистима с Евтолмием, вошедши в мужской монастырь и поклонившись игумену, поведали ему о своем намерении иночествовать в этом месте. Игумен, прозревая в них призвание Божие, принял их и постриг в монашество: Епистиму он отослал в женский монастырь к четырем святым постницам, а Галактиона с Евтолмием оставил в своем монастыре и велел им проходить все обычные для монастырей послушания. И преподобный Галактион находился в полном повиновении игумену и братии и ревностно служил Богу. И кто может описать его подвиги и труды? Его никогда не видали праздным, но всегда он или делал что-нибудь потребное для монастыря, или молился; пост его был необыкновенный: иногда он не вкушал пищи целую седмицу; он так хранил свое целомудрие и чистоту, что всячески избегал даже видеть женское лицо, и действительно не видел долгое время; много раз некоторые из братии приглашали его пойти вместе с ними посмотреть вышеупомянутую святую диакониссу, которая иночествовала девяносто лет и приносила великую пользу всем слушавшим её поучение о спасении души, так как отличалась мудростью, назидательным словом и добродетельною жизнью, — а кстати и проведать сестру Епистиму. Но Галактион не соглашался, говоря:

— Довольно с меня, святые отцы, пользоваться и вашим поучением, а сестру свою я не хочу видеть до тех пор, пока не придет время, когда Сам Господь повелит мне видеться с нею. И святая Епистима, сестра его о Христе, жила в своем монастыре при святой диакониссе, подобно Ангелу Божию, проводя время, подобно Галактиону, в подвигах и трудах и ни в чем не отставая по жизни от своего брата. Оба они были, как два светильника, горящие любовью к Богу, а подвизавшиеся вместе с ними иноки поучались примером их добродетельной жизни и прославляли Отца Небесного.

Между тем гонение на христиан не прекращалось: все они были принуждаемы принести жертву идолам и отказывавшиеся сделать это подвергались мучениям. Некоторые из язычников, знавшие об иноках, спасавшихся в горе, донесли о них начальнику области Урсу. Последний тотчас послал своих воинов с приказанием схватить всех иноков и привести к нему на суд. Еще до прибытия этих воинов, святая Епистима видела в одну ночь следующий сон: ей снилось, что она стоит в царском дворце вместе с своим женихом и духовным братом Галактионом и какой-то сияющий Царь венчает их прекрасными венцами. Проснувшись, она удивлялась виденному и, с наступлением дня, послала игумену письмо с просьбою придти к ней выслушать нечто важное (так как обычно инокини не ходили в мужской монастырь, а, вместо того, игумен, бывший в обоих монастырях отцом духовным, сам приходил к постницам и удовлетворял их духовные нужды: выслушивал их исповедь, совершал у них Божественную литургию, причащать их Святых Таин, а затем возвращался в свой монастырь). Игумен, получив письмо Епистимы, отправился в монастырь святых постниц, где святая Епистима рассказала ему свое видение во сне, бывшее в мимошедшую ночь. Игумен сказал:

— Дворец есть Царство Небесное, Царь — Иисус Христос. Господь и Бог наш, а венцы означают воздаяния, которые ты, чадо мое, и духовный брат твой, Галактион, имеете получить в скором времени, за свои страдания и подвиги; но сначала вам предлежит много пострадать и умереть мученическою смертью. Умоляю тебя, чадо мое, не бойся жестоких мучений и не падай духом среди истязаний: знай, что за страдание тебя ожидают вечные и неизреченные блага, которые ты получишь вместе с братом твоим из рук Подвигоположника8.

Епистима, прослезившись, отвечала:

— Буди воля Господня: Он да устроит всё относительно нас, как Ему угодно, по Своей благости!

Лишь только игумен возвратился в свою келлию, как на мужской монастырь напали посланные Урсом воины; все иноки разбежались и скрылись в пустынях и горах, остался в монастыре только один преподобный Галактион, которого воины и схватили, застав его в келлии читающим слово Божие. Точно также бежали из своих келлий и скрылись и святые постницы вместе с Епистимой. Только одного святого Галактиона, как овцу на заклание9, повлекли к Урсу на суд и мучение. Но преподобная Епистима, скрывавшаяся с другими девственницами в пещере, узнав, что её жених и брат схвачен язычниками и отведен на мучение, с плачем упала к ногам святой диакониссы, говоря:

— Умоляю тебя, госпожа моя, отпусти меня, чтобы я могла пойти вслед за господином моим Галактионом: ибо я слышала, что его взяли воины и повели к начальнику области на мучение и не могу быть вдали от него; сердце мое болит по нем и хочу вместе с ним умереть за Христа Господа нашего.

Диаконисса отвечала:

— Нет, дитя мое Епистима, не ходи за ним и не предавайся в руки язычников, чтобы не попасть тебе во вражьи сети: ты молода, и я боюсь за тебя, как бы из страха мучений ты не отреклась от Христа и не погубила через то своего девственнического подвига; тогда ни к чему не послужат и все твои иноческие подвиги, и ты лишишься надежды на спасение.

— Я не могу жить без Галактиона, — сказала на это Епистима, — чрез него я узнала Христа, моего истинного и человеколюбивого Бога, его руками я омыта в воде крещения от языческой нечистоты, он направил меня на путь спасения и привёл в сей иноческий образ и в вашу святую обитель, его молитвы помогали мне во всех моих нуждах, он мой обрученник, и брат, и учитель, и отец по Боге, и хранитель моего девства, и я не могу разлучиться с ним ни в этом веке, ни в будущем, но пойду и умру вместе с ним. Если он положит душу свою за Истинного Бога, положу свою и я; пусть кровь его прольется вместе с моею за Создателя всех, — вместе с ним пойду я и предстану пред престолом Царя славы, Которого я видела во сне и Который нас вместе и увенчал… Пусти меня, госпожа, пусти и молись за меня!

Диаконисса, видя её слезы и пламенную любовь к Богу и своему обрученнику, сказала:

— Будь благословенна Господом, дочь моя, и да будет благословен весь путь твой! Да совершишь ты свой страдальческий подвиг, подобно блаженной Фекле10. И так иди в этот блаженный путь, и рука Господня укрепляющая да будет с тобою»!

После сего блаженная Епистима, облобызавши святую диакониссу, свою духовную мать и всех сестёр, поспешно отправилась вслед за своим любимым братом.

Догнавши воинов и увидев святого Галактиона, которого вели связанным, она воскликнула:

— Возлюбленный мой господин и брат! Учитель мой, наставивший меня ко спасению, чрез которого я познала Христа, Истинного Бога, подожди меня, не оставляй одинокою убогую сестру и рабу твою! Возьми меня с собою на мучение, меня, которую ты извел из идольского заблуждения и всей мирской суеты, веди меня, введенную тобою в подвиг иноческий, к венцу мученическому! Вспомни, как ты обещался мне не оставлять меня ни в этом веке, ни в будущем!

Сопровождавшее Галактиона воины бросились к Епистиме и схватили ее. Галактион, увидев Епистиму, до такой степени обрадовался её твёрдому решению пострадать за Христа, что от радости прослезился. Он от всего сердца возблагодарил Бога, давшего сестре его такую твердость и такую пламенную любовь к Богу и тайно молился за нее, чтобы Господь до конца подкрепил ее в подвиге страдания и чтобы она не устрашилась жестоких мук.

Воины, связав ее вместе с Галактионом, с которым она давно уже была связана союзом духовной любви, повели их к начальнику области. На пути Галактион поучал Епистиму, говоря:

— Смотри, сестра, не прельщайся какими бы то ни было соблазнами лукавого мира сего, не бойся и мучений: недолго здесь потерпим мы, но получим за это вечные венцы от Господа нашего в чертоге небесном.

Святая Епистима отвечала ему:

— Я пойду следом за тобою, господин мой и буду поступать так же, как и ты, и я верю, что Господь наш не оставить нас, но и тебя укрепит, и мне слабой поможет понести за Него равные с тобою муки, равно пострадать и умереть, да «в правде буду взирать на лице Твое; пробудившись, буду насыщаться образом Твоим» (Пс. 16:15).

Беседуя таким образом, они достигли до двора Урса. На встречу воинам вышел слуга и сказал, что начальник велел сторожить христиан до утра. Поэтому воины всю ночь держали святых связанными.

На утро Урс явился на суд и, когда ввели к нему Галактиона и Епистиму, взглянув на них, сказал:

— Кто вы, чёрные?

Святый Галактион отвечал:

— Мы — христиане и черноризцы.

Урс спросил:

— А кто такой — Христос.

— Христос есть истинный Бог, сотворивший небо и землю и всё, что на них», — отвечал святый.

— Если ваш Христос сотворил всё, — продолжал Урс, — то что же такое — наши боги и