Аноним: Почему Бог создал Ангелов, зная что они отпадут? И почему Бог не уничтожил дьявола прежде сотворения человека?
О.Серафим: Господь сотворил Ангелов, и третья часть их отпала. Господь сотворил их, но этим – не предопределил их неизменяемость. Так же и человека Бог сотворил, но не сделал его неизменяемым. Если бы даже и был уничтожен дьявол, то это не избавило бы человека от падения. Это понятие неправильное, ибо так рассуждая мы отвергаем свободу произволения разумных существ.
Ангелам и человекам дано было блаженство, но оно как бы еще не было законным. Ибо по заповеди Божией его нужно было еще возделывать и хранить.
В блаженстве человек начинает участвовать тогда, когда приобретает добродетель, верный настрой души. И если нет добродетели, спасительного настроя души, то нет и блаженства. Блаженство – тогда для человека является блаженством, когда он сам в нём разумно участвует. Бессознательное блаженство – как может быть блаженством, если его не осознают.
Ангелам и людям дана разумно-свободная самостоятельность, ибо, по своей природе, душа разумная и ангел – духи. (Свт.Феофан Затворник, «Душа и ангел – не тело, а дух»). Сама по себе разумно-свободная самостоятельность характеризует природу духа.
Человеку дан разум, дана свободная воля и это, само по себе, уже является для него искушением и без искусителя дьявола: надо самому выбирать, чтобы поступить так или иначе, в нравственном отношении. Человек искусился по той причине, что имел разумно-свободную самостоятельность. Дать человеку блаженство помимо его воли – невозможно, ибо это уже не будет для него блаженством. Дать человеку блаженство помимо его разумно-свободного произволения возможно только, если отнять у него разумно-свободную самостоятельность. Но тогда это уже будет не человек, а животное.
Вопрос состоит в том, что человеческое сластолюбие и нежелание разрывать сочувствие к духу самости и гордыни, к первородному греху, говорит: «Почему Бог не сделал добродетель необходимостью?» Но если так, что хочешь не хочешь, а будешь делать добро, потому что по другому ты не можешь, – тебя Бог таким сотворил. То где же тогда разумно-свободная самостоятельность, которая определяет природу духа? Тогда значит это уже не разумное существо, не дух, а животное. «Но зато, – говорят, – никто бы в ад не пошел». – Но и блаженство бы тоже никто не получил.
Ведь тогда и не было бы смысла, вообще что-либо творить, так как, существа не имеющие разумно-свободной самостоятельности, не имеют разума и сознания, и потому не могут осознавать блаженства. А без осознания блаженства, – нет и участия в нем, нет блаженства.
Добродетель же рождается от понуждения себя, от постоянного сознательного направления своего произволения к истинной добродетели, к удовлетворению своей совести, к исполнению воли Божией. Человек сам, разумно и сознательно так выбирает, и в этом участвует.
«Не дивись, что, когда приступаешь к добродетели, отовсюду источаются на тебя жестокие и сильные скорби: потому что и добродетелью не почитается та, совершение которой не сопровождается трудностью дела. Для добродетели обычно встречать затруднения; она достойна порицания, когда привязана к покою. Всякая добродетель именуется крестом, когда исполняет заповедь Духа» (Преп.Исаак Сирин, «Слова подвижнические», сл.49).
Но почему Бог не сделал так, что хотя я и не хочу, а делал бы добро? Но если человек так не хочет, а Бог его заставляет, то какое в этом блаженство? Если нас, к примеру, что-то заставляют делать, что нам не нравится, то мы впадаем в ропот, обиду, уныние, дух недовольства, – и конечно же не ощущаем от этого никакого блаженства. Тогда возразят: «Так нужно, чтобы человек хотел». В таком случае это уже не человек, а животное, робот. Скажут: «Нужно было сделать так, чтобы человек думал и желал только то, что угодно Богу». Но человек есть образ Божий: как Бог – Дух, так и человек есть дух. И в этом человек, по природе своей, подобен Богу (свт. Феофан Затворник, «Душа и ангел – не тело, а дух»).
А раз человек – дух, то по природе своей имеет разумно-свободную самостоятельность, а значит, – сам выбирает, что ему желать, о чём думать и как поступать, в нравственном отношении. И те которые выбрали истинное добро, выбрали его по своему свободному произволению, и через постоянное понуждение себя к нему – в нём и укрепились. Это и есть исполнение заповеди Божией, которая дана была Адаму еще в Раю, – возделывать и хранить (Быт.2:15).
Обычно во всём обвиняют Адама с Евой: «Вот они упали, а мы тут мол страдаем. Вот если бы я был в раю, то я бы ни за что не ослушался Бога и не съел бы яблоко. Но на самом деле, если бы поселили тебя в рай, ты бы стал вести себя так, как и ведешь себя на земле каждый день и час: тебе интересно знать то или другое: а что там? а почему так? а я думаю, что это будет не так, а по другому. Вот оно любопытство, праздная пытливость ума, самомнение. Всё то, что интересно, красиво, обещает наслаждение, – всё это нас манит и искушает.
Не каждый ли день и час мы вкушаем запретный плод: праздной пытливостью ума, высокоумием, самомнением и разными другими способами удовлетворения духа самости и гордыни, душевно-телесного сладострастия – ищем удовлетворения запросов своего духа, помимо Бога.
И нам тоже, как и Адаму, дана Благодать – всё дано, только направляй свое произволение на добро. Но скажут: «Так у Адама не было первородного греха, если бы и у меня его не было, то было бы хорошо». Но у Адама, как и у всех человеков, было искушение – искушение разумно-свободною самостоятельностью.
Сама разумная свобода уже для человека есть искушение. И получается, чтобы сохранить человека от искушения – нужно убрать у него разумную свободу, а это значит прекратить его существование? Значит, чтобы сохранить Хама от искушения и от греха нужно было бы сразу его умертвить, пока он не нагрешил? Но тогда бы не появился на свет и не стал бы святым преп. Моисей Мурин, и даже целой Церкви Карфагенской не было бы. Да что говорить о других, если проще было бы умертвить сразу Адама. Но тогда бы не было великого множества всех святых, пророков, мучеников, святителей, преподобных и праведных. Тогда бы не было всех тех, которые до самого скончания мира будут спасаться.
Вот до какого безумия может доходить человеческое самооправдание (в этом и проявляется первородный грех) и нежелание разрывать сочувствие к духу самости и гордыни, к первородному греху. — Готов всех уничтожить, лишь бы удовлетворить своим страстям.