Аноним: Если человек умер без покаяния, то за него нельзя молиться?
О.Серафим: Если человек умер не положивши начала своему покаянию, окончательно наступивши на свою совесть и ожесточившись в нераскаянности, в своих страстях, то молиться за него бесполезно. Если человек умер без покаяния, и если кто пытается во чтобы-то ни стало вымолить его, то он сам навлекает на себя бесов, так как это есть ни что иное, как одержимость духом самоуверенности и гордыни. Он пытается спасти умершего помимо его воли. – Тот находится в адском состоянии, в страстном настрое духа, в котором он окончательно утвердился и ожесточился, наступивши на свою совесть, а ты упрямо хочешь поместить его в рай, изменить этот настрой его духа, помимо его желания, помимо его воли. Но нельзя изменить страстный настрой духа в человеке, если он сам этого не ищет и не хочет. Одержимость страстями, духом самости и гордыни, от которых человек не желал и не хотел отстать здесь на земле, и в этом окончательно утвердился и ожесточился, наступивши на свою совесть, – это и есть адское состояние души. Он потому мучается и страдает, что не желает разорвать сочувствие к своим страстям, к духу самости и гордыни, к первородному греху.
Если человека одержимого своими страстями, духом самости и гордыни, поместить в рай, то он все равно там будет мучиться, а не блаженствовать. Так как ад останется у него внутри, в настрое его духа. Ад — это неправильное состояние духа человека, нежелающего разорвать привязанность к своим страстям, и этим удовлетворить свою совесть. А изменить настрой духа помимо воли человека, если он этого не хочет, невозможно. То есть человек сам, через разжигание в себе страстей, духа самости и гордыни, и попрание в этом своей совести, оставляет ее неудовлетворенной, и таким образом выбирает ад внутри себя, в настрое своего духа.
Молитва должна совершаться в смиренном настрое духа. Поэтому, если кто-то все равно хочет молиться за такого умершего, потому что он его родственник, близкий ему человек, то он всегда в конце своих молитв должен предавать свою молитву в руки воли Божией, говоря: Господи, не моя воля, но Твоя — да будет. Чтобы таким образом он свое желание ограничивал чувством смирения перед Богом, смирения с волей Божественной в отношении участи умершего. Тогда его молитва будет в смиренном духе перед Богом, и она не будет идти ему во вред. То есть, он выразил свое желание, чего он хочет умершему, но в смиренном настрое духа с Божественным определением предал участь умершего воле Божией, — как Богу угодно, так пусть и будет.
Блаженство или мучения зависят не от места, куда поместят человека. Неправильно понимать это как чисто механическое действие: взять поместить человека в рай, и хочет или нет, но он будет блаженствовать; или взять поместить в ад, и хочет или нет, но он будет мучиться. Нет. Блаженство или мучения человека зависят не от места, куда его поместят, а от настроя его духа, который он воспитал в себе, за всю свою прошедшую жизнь. Поэтому-то, если одержимого страстями, духом самости и гордыни, поместить в рай, то он еще больше там будет мучиться и страдать. И если того, кто приобрел дух сокрушенный и смиренный перед Богом, с упованием на милость Божию, поместить в ад, то он все равно там будет блаженствовать. Так как мучения и блаженство сокрыто внутри нас, в настрое духа человека.
Поэтому Христос и сказал: «Царствие Божие внутрь вас есть»(Лук.17:21), т.е. оно в воспитании добродетельных душевных чувств, которые образуют спасительный настрой духа, способный к восприятию Божественной спасительной благодати. Точно так же и ад, – внутри человека, т.е. в воспитании страстных душевных чувств, духа самости и гордыни, которые и образуют погибельный, адский настрой духа.
Невозможно спасти человека, помимо воли человека, ибо у человека есть разум и сознание, которыми он сам выбирает то, чего он хочет, — страсти или добродетели.
Спасение души понимается – не юридически. Спасение – это вопрос нравственного понятия. Спасение – это воспитание добродетельных душевных чувств, спасительного настроя духа, через правильно-проходимую борьбу со своими страстями, с духом самости и гордыни.